Дверь справа от него грохнула в стену, и на пороге возникла испуганная, запыхавшаяся Рипли, не обращая внимания на взгляды собравшихся.
– Оно здесь! Убило Клеменса! – она панически оглядывалась, всматриваясь в темные углы и дальние коридоры.
На шее Эндрюса вздулись вены.
– Лейтенант, с меня хватит. Немедленно прекратите болтать этот вздор! Немедленно! Вы поднимаете панику на пустом месте, без доказательств, и я этого не потерплю, слышите? Не потерплю!
Рипли сердито уставилась на него.
– Говорю вам, оно здесь!
– А я говорю, возьмите себя в руки, лейтенант! – он резко повернул голову вправо. – Мистер Эрон, немедленно отведите эту сумасбродку обратно в лазарет!
– Слушаюсь, сэр.
Эрон шагнул к Рипли, но остановился, увидев выражение ее лица. Рипли выглядела не слабее среднего заключенного. Пока он думал, что делать, лампы начали отчаянно мерцать. Заключенные орали, сталкивались, оглядывались в замешательстве. Эндрюс печально покачал головой.
– Я не потерплю подобной ерунды в моем учреждении. Слышите меня? Я не стану такого терпеть.
Тихий скребущий звук заставил его взглянуть вверх. Чужой свесился с потолка и поднял управляющего так же легко, как паук ловит муху. Спустя миг и хищник, и его жертва исчезли. В начавшемся столпотворении только Рипли и заключенный Морзе видели, как монстр втянул обмякшее тело Эндрюса в открытую вентиляционную шахту.
Рипли уселась в уголке и зажгла наркотическую палочку. Она невольно вспомнила Клеменса, и лицо ее застыло. Клеменс… Лучше было о нем не думать, забыть так же, как она забыла остальных мужчин, к которым привязывалась – и которых тут же утаскивали или убивали представители кажущейся несокрушимой инопланетной орды.
Но они не были несокрушимы. Их можно было убить. И пока Рипли оставалась в живых, именно такой, казалось, была ее миссия – уничтожить их, стереть с лица Вселенной. Пусть даже эту миссию она бы с радостью – с великой радостью – переложила на плечи кого-нибудь другого.
Почему она? Об этом Рипли задумывалась не впервые. Почему выбрали именно ее? Нет, не так. Никто ее не выбирал. Судьба не обрекала ее на жизнь, полную кошмаров и разрухи. Другие люди пытались противостоять чужим – и погибли. Только она продолжала страдать, потому что только она выживала снова и снова.
Она могла покинуть этот мир в любой миг. Лазарет хорошо снабжался, а содержимое шкафов было аккуратно размечено. Простой укол мог унести ее боль и страх. Покончить со всем этим было бы достаточно легко. Вот только Эллен не хотела сдаваться. Возможно, именно такова была цель ее жизни: просто выживать. Нет, судьба не относилась к ней как-то по-особенному. Не судьба была виновата в том, что Рипли оказывалась крепче остальных. Ей просто придется научиться с этим жить.