Позвоним попозже.
Наконец-то можно снять обувь.
За целый день мои бедные ноги порядком устали. Я ощутила совершеннейшее блаженство, когда осталась босиком. Господи, как много в жизни мелких радостей, которые доставляют великие удовольствия!
Мысленно я прокручивала образы всех, с кем встречалась сегодня и вчера. Если причастным к преступлению является совсем другое лицо, то хотелось бы иметь хоть малейший намек на то, кто же это такой и какие у него мотивы.
Впрочем, какие тут нужны мотивы? Все-таки вещь, имеющая антикварную ценность. Сколько можно получить за этот медальон? Кое-что, конечно, можно. Любители антиквариата у нас в стране не вывелись, и вряд ли наше общество когда-нибудь обойдется без них.
И почему Мария Васильевна уверена, что эта вещица ничего не стоит? Кто-то ей внушил это. Хотя для человека, не интересующегося историческими ценностями, этот медальон – совершенно ненужная безделушка. А сколько в разных домах, у разных людей таких вот материальных напоминаний об истории, которые они считают лишним хламом? И как часто они ошибаются.
Пора позвонить. Может, Светлана уже дома.
Она взяла трубку. Ну и слава богу.
– Светлана, наконец-то ты дома!
– Кто это? Таня, ты?
– Уж будь уверена. Хочу кое-что сказать тебе.
– Говори.
– Наш вариант отпадает.
– Какой именно?
– Можно подумать, у нас масса подозреваемых.
– Ты о Георгии?
– Да.
– Так ты хочешь сказать?..
– Это не он.
– Танька! С ума сошла?
– Может быть…
– Что тебе в голову пришло! Откуда?
– Музыка навеяла.
– Какая музыка?
– Это есть анекдот такой. Но, кроме шуток, если я говорю – не он, значит, не он.
– Я ничего не понимаю. Мы же все решили.
– Светлана, во-первых, мы ничего не решили. Мы только собираемся что-то решить. А во-вторых, у меня собственные методы расследования, и я им доверяю.
Светлана молчала. Видно, она старательно взвешивала каждое слово, сказанное мною.
– И что теперь? – спросила она.
– Мне надо тщательно подумать.
– Ну, думай. А мне что прикажешь делать?
– Пока ничего. Не трогай Георгия. Даже не намекай ему ни на что. И вообще, давай успокоимся, потому что с горячей головой можно такую кашу заварить…
Мы попрощались.
Я чувствовала, что Светлана на меня обиделась. Она так жаждала поскорее схватить за горло похитителя медальона, что ей было все равно, кто это будет. Вариант с Георгием Викторовичем ее очень устраивал. Во-первых, он был человеком, пришедшим в семью со стороны, то есть зятем. У зятьев вообще такая судьба: вроде бы родной, а в кровном родстве не состоит – свой среди чужих, чужой среди своих, одним словом. Во-вторых, ненависть неимущих к богатым в нашей стране возведена в абсолют. Уж не знаю, насколько хорошо идут дела у Георгия Викторовича, но ставит он себя высоко над остальными. Это тоже похоже на русского человека.