— С ним всё хорошо, — она отворачивается, а Дамиан берёт меня за руку и выводит из комнаты.
По дороге во дворец мы спорим.
Дамиан крайне редко мне перечит и уж тем более не повышает голос, но на этот раз он просто рогом упёрся: раз королева сказала, что в Садах опасно, значит, там опасно. Ты никуда не поедешь, Виола. Я тебя никуда не пущу.
— Ну-ну, посмотрим, как ты скажешь то же самое моей маме, — фыркаю я. — Дамиан, это глупо! Какой такой человек может что-то там у меня забрать? Кому это нужно? У меня даже врагов нет!
И осекаюсь, вспомнив, как во сне тип в маске обещал, что заберёт у меня Дамиана. Но это странно: то, что мне дорого — Дамиан? Да, мне будет грустно, если мы расстанемся. Какое-то время. А потом…
Я поднимаю голову и смотрю на Дамиана, яростно доказывающего, что меня везде поджидают дикие опасности, и только он сможет меня от них защитить.
…А потом найду себе другого, менее требовательного, готового отпустить меня, если захочу, готового делать то, что я захочу, тоже красивого, и чтобы всегда был рядом…
Какой-то странный у меня нынче список черт идеального принца.
— Дамиан, я давно хотела тебе сказать, — решившись, начинаю я, но Дамиан, побледнев, мотает головой.
— Виола, молчи. Я тебя в любом случае увезу.
— Куда?!
— Туда, где ты будешь в безопасности. И не спорь!
— Дамиан, да послушай же…
Дамиан ничего не желает слушать. Он отворачивается, зло гипнотизирует занавески, а потом и вовсе исчезает из кареты — на том месте, где я говорю, что уже взрослая, самостоятельная и не дам никому, даже моему парню, умалять мою свободу выбора. И вообще я сама могу за себя постоять.
Очень мило — в прямом смысле сбежать от разговора. Очень ярко это, мне кажется, кое-кого характеризует.
Во дворце Ромион заглядывает в мою спальню, как раз когда я в профилактических целях бью коллекцию хрустальных бабочек с каминной полки. Бабочки кончаются, Ромион встречается со мной взглядом и с радостной улыбкой объявляет, сколько каждая бабочка стоила, и какой счёт придёт завтра утром маме в Зачарованные Сады.
К сожалению, он успевает увернуться, а потом и закрыть дверь, когда я швыряю в него подушкой.
Спать я ложусь в скверном настроении, порезавшись, пока пыталась убрать осколки бабочек с пола. Да, пришедшие по приказу Ромиона горничные справляются с этим лучше. Они же набирают воды в ванную и оставляют мне чистую сорочку. И проветривают комнату. И приносят с кухни успокаивающий настой. Ни черта он не помогает — я ещё час, наверное, ворочаюсь, репетируя будущий разговор с Дамианом.
Зато потом мне снится на диво прелестный сон: я гуляю по волшебному саду под руку с изумительно милым молодым человеком, который говорит мне ровно то, что я хочу услышать, улыбается, держит за руку, так, как мне приятно, и это совершенно точно не Дамиан. Я таю, как мороженое на солнце, только что не мурлычу, а потом он тянется меня поцеловать, я закрываю глаза…