— Ешьте. Пока не съедите все, даже слушать не буду, — пригрозила я Виктору вилкой и только после этого вручила ему. — А я пока сварю кофе. Сахар, сливки или что иное?
— Можно немного красного перца, — растерянно пробормотал гость, уже примеряясь к жаркому. Его не остановило даже то, что еда из холодильника была прохладной. Шесть минут — и почти все тарелки пусты, последний кусочек запеканки съеден, но пирожное подвинуто в мою сторону.
— Спасибо, все очень вкусно. — В голосе Виктора слышалось смущение, но взгляд был уже более осмысленным и дружелюбным. — Вы всех своих гостей кормите?
— Только тех, кто на грани срыва.
Я поставила перед Одинцовым большую кружку кофе с перцем и только после этого сама села напротив.
Он открыл рот, чтобы возразить, но я сурово сдвинула брови и надавила тоном:
— Пейте. Все просьбы после.
— Вы уже и об этом догадались? — криво усмехнулся Виктор, но кружку взял. Я чуть наклонила голову, предлагая пояснить, и он это сделал: — Что я к вам с просьбой.
— А с чем еще можно прийти к ведьме в понедельник рано утром? — Я пожала плечами и поудобнее устроилась на стуле, дожидаясь, когда Одинцов завершит трапезу. — Уверена, не замуж звать и даже не с проверкой документов. — Он поперхнулся, я же, не обращая на это внимания, ровно продолжила: — Они у меня, кстати, в полном порядке. Это я так, к слову.
Кофе гость допил в два больших глотка. Нервно вытер салфеткой капли влаги, попавшие на подбородок и стол, осуждающе цокнул, поморщился и только после этого посмотрел мне в глаза. Пять неимоверно долгих секунд внимательно изучал мое абсолютно спокойное лицо, после чего шумно выдохнул, словно перед прыжком в бездну, и выпалил:
— Мне нужна твоя помощь, жрица Гекаты.
Ни один мускул не дрогнул на моем лице, хотя в голове за долю секунды пронеслось очень многое. Как?! Откуда?! Кто???
Но вместо того, чтобы вытрясти из визитера информацию, я лишь развела руками и тоже перешла на «ты».
— Ты ошибаешься, Виктор, я больше не ее жрица. Но так и быть, выслушаю тебя, если ты расскажешь, откуда тебе известен сей факт.
— Значит, это правда? — Он подался вперед. Скулы обозначились резче, в глазах вновь промелькнул нервный блеск, а речь стала отрывистой. — Правда, что ты одна из легендарных Плетей? Неумолимый призрак справедливости, вершащий судьбы всех, на кого укажет перст Гекаты?
— О? — Я оттягивала момент признания, давая себе время справиться с охватившими меня эмоциями, и поэтому отвечала слегка невпопад и иронично: — Красиво говоришь… И где же это так пишут? Особенно интересует пункт о справедливости. Там, кстати, ничего не было сказано о размере платы?