— Информации об этом очень мало, — осторожно проговорил Виктор, не сводя с меня взгляда, но рукав на место вернул. — То, о чем я уже сказал, стоило мне больших денег. И больше мне практически ничего не известно.
— Сколько?
— Много, — уклонился от ответа Одинцов, отводя взгляд.
— Даже так? — Я удивленно приподняла брови. — И кто это у нас такой информированный, что торгует магическими знаниями так задорого? — Виктор не спешил с ответом, и я решила, что задам этот вопрос позже, а может, и сама выясню. — Хотя не важно. Давай вернемся к нашему делу. Расскажи мне все, что знаешь.
На этот раз я слушала молча. Виктор оказался намного более собранным рассказчиком, чем Михаил. Кроме известия о пропаже мне выдали загадочные и удивительные факты. Все началось около месяца назад. А может, чуть больше, но сам Виктор настаивал именно на этом сроке. Ольга вдруг стала более спокойной. На ее лице поселилась та самая загадочная улыбка, которая говорила о большой тайне. Девчонка все так же днями пропадала по своим неведомым подростковым делам, но уже почти не звонила, чтобы наябедничать на очередного неугодного продавца или прохожего. Что удивительно — домой всегда возвращалась вовремя, меньше стала перечить матери, соглашалась с ней практически во всем, что касалось ее будущего и предстоящего поступления в институт, чего раньше в принципе не бывало, и даже начала ходить в спортклуб, хотя до этого всегда скептично относилась к физической нагрузке и здоровому питанию.
— Все это рассказала мне Татьяна, жена моего брата, когда мы начали выяснять, куда могла уйти Ольга, выключив телефон и не оставив даже записки, — проговорил Одинцов задумчиво. — Она думала, что Ольга наконец взялась за ум, и даже представить не могла, что причина в другом.
— Ты знаешь причину?
— У меня есть предположение. — Виктор устало потер виски и на пару секунд прикрыл красные от недосыпа глаза. — Мои собственные поиски не дали ровным счетом ничего, что уже само по себе странно, но буквально вчера Татьяна вспомнила несколько странных моментов в поведении Ольги. Нечеловеческая скорость, ловкость, голод, неутомимость и странный взгляд.
Я нахмурилась, удивляясь прежде всего тому, как родная мать могла так долго молчать о несвойственном для собственной дочери поведении, но Виктор тут же поторопился разъяснить свои слова:
— Нет-нет, сама Таня сказала все совсем иначе, это уже я объединил воедино все то, о чем она пыталась рассказать мне во всех несуразностях, которые только смогла вспомнить.
— Например?
— Например, голод. Ольга начала есть намного больше. Стала завтракать, хотя раньше не ела вплоть до обеда и часто пропускала ужин, обходясь творогом или йогуртом, при этом не избегала фастфуда днем. Начала вставать с рассветом на пробежки. Перестала заказывать на дом пиццу и гамбургеры, хотя раньше ела их практически каждый день. Зато покупала килограммами мясо и ела его чуть ли не сырым. Татьяна заметила это всего лишь раз, но говорит, что Ольга, скорее всего, начала скрывать объем съедаемой пищи, потому что регулярно находила на кухне грязные сковородки и кастрюли.