– Ты, конечно, страхолюдина, – сказала я коту, – но тебе тут, должно быть, ужасно одиноко.
– Да нет, наверняка у него тут есть кошка, – сказала тетя Бек и пошла повнимательнее поглядеть на колонны.
Похоже, они ей ничего особенного не говорили.
– Пошли отсюда, – сказал Ивар. – Скука смертная.
Тетя Бек повертела головой, нашла солнце – оно стояло довольно высоко и сияло сквозь странную лиловую дымку.
– Да, – сказала она. – А то Шеймас Хэмиш отплывет без нас, с него станется.
Она повернулась, чтобы уйти, и вдруг остановилась с нехарактерным для нее неуверенным видом.
– Ты помнишь, откуда мы пришли? – спросила она Огго.
Тут все растерянно завертелись на месте – все, кроме меня. К этому времени я уже сидела на земле, обняв Страхолюдину обеими руками. Он был такой упругий, и мягкий, и теплый, и я ему так нравилась, что мне было наплевать на его уродство.
– Ты знаешь, как отсюда выйти? – спросила я его.
Да, он знал. Повернулся и потрусил между двумя колоннами, где в кустах был просвет, а за ним тянулась еле заметная узкая тропка. Думаю, он сам ее протоптал за долгие годы охоты.
– Сюда! – крикнула я остальным. – Одинокий Кот знает дорогу!
Сама не понимаю, почему назвала его так, просто мне подумалось, что это вполне может быть его настоящим именем. А Страхолюдина останется нежным прозвищем для нас с ним, и больше ни для кого.
Все с сомнением на лицах потянулись за нами, Ивар еще говорил, что на таком маленьком острове трудно потеряться, а по голосу было слышно, что он считает совсем наоборот. Тропа вывела нас на каменистый утес по другую сторону храма-не-храма, а потом повела вниз и вокруг острова, и вот мы увидели внизу корабль. Выглядел он уже гораздо приличнее – веревки тети Бек сняли, паруса тоже убрали, а шлюпку спустили на воду. В шлюпке сидели гребцы и на буксире тащили корабль с мели обратно в море.
Ивар тут же начисто забыл про ногу и помчался вприпрыжку вниз по склону, крича морякам, чтобы подождали. Кок и наш моряк бросились за ним, вопя, что готовы подняться на борт. Тетя Бек грациозно ступала по камням, и вид ее не предвещал ничего хорошего. Огго словно бы маячил перед ней. Я видела, как Шеймас Хэмиш сердито смотрит на нас с кормы.
Когда подоспели мы со Страхолюдиной, тетя Бек как раз говорила:
– Очень надеюсь, что вы не бросили эти прекрасные наряды в море.
Шеймас Хэмиш с кислым видом показал на груду одежды – она вместе с веревкой была свалена в кучу у передней мачты.
– И поскорее на борт, – сказал он. – Мы бы не стали вас дожидаться.
Все взобрались на корабль, да так быстро, что я даже не помню, как там очутилась тетя Бек. Все это время гребцы налегали на весла, поэтому, когда настала моя очередь, между камнями и кораблем уже образовался широкий бурлящий промежуток. Страхолюдина заметался по берегу с протяжным унылым мяуканьем.