Но она проклинала меня, бушуя, словно смерч:
– Нечестивый безумец! Снова и снова буду я проклинать тебя: как ты мог не помыть руки после плова? Я даже теперь чую зиру. Нет, нет, не могу тебя простить!
И она приказала девушкам держать меня крепче, взяла острый нож и отрезала мне оба больших пальца. Одни девушки пытались унять кровь, другие поили меня вином, но все равно я лишился чувств. Придя в себя, я заплакал и стал умолять ее:
– Обещаю тебе, что, пока я жив, я не притронусь к плову и даже близко к нему не подойду, не помыв потом руки сто двадцать раз.
– Молодец! Ты усвоил урок, – улыбнулась госпожа, но затем сурово сказала: – Нет, я не могу тебя простить и не прощу – уходи из дворца, чтобы я больше тебя не видела.
Я собрал свои пожитки, заливая их кровью, а она вышла из спальни в гневе и негодовании. Я покинул и дворец, и Багдад, потому что она оскорбила меня как мужчину и попрала мое достоинство. Я знал, что если останусь, то, куда бы ни пошел, люди станут показывать на меня пальцами и перешептываться: «Вон человек, который в свою брачную ночь так вонял пловом с зирой, что его оттолкнула даже невеста, – отрезала в наказание оба больших пальца и вышвырнула».
Повар-мусульманин тщетно пытался разгадать мысли царя Китая, когда тот прижал ладонь ко лбу, словно обдумывал услышанное. Когда молчание затянулось, повар обратился к нему:
– О великий государь! Надеюсь, ты нашел мой рассказ более занимательным, чем история о твоем горбуне?
– Ты видел, чтобы я смеялся или даже улыбался, когда ты рассказывал? Клянусь Всевышним! В твоем рассказе нет ничего более удивительного или интересного, чем в рассказе о моем бесценном горбуне. Так что будьте уверены: вы все четверо отправитесь к палачу.
Тогда поднялся врач-еврей и поцеловал землю у ног царя.
– О счастливый царь, с твоего позволения я расскажу тебе историю, более забавную и чудесную, чем все, которые ты услышал доселе, включая историю горбуна, и, быть может, она тронет тебя, и ты нас пощадишь.
Царь долго молчал, так что не только портной, повар, врач и купец, но и все придворные затаили дыхание, и наконец промолвил:
– Что ж, послушаем…
– За несколько часов до того, как ко мне домой принесли горбуна, я зашел в лавку травника купить оленьего мускуса: из него я готовлю любовное снадобье. Когда травник отвешивал товар, его жена подошла и сказала мужу:
– Давай попросим доктора тебе помочь?
Муж пропустил ее слова мимо ушей, а когда она попыталась обратиться ко мне, то закричал на нее, затопал ногами и попытался затолкать ее обратно за занавеску, но жена не отставала.