Юмор может быть и светлым, и черным — лишь бы он активно действовал, не приспосабливался к действительности и не закрывал на нее глаза. Правда, смеясь, мы щуримся, то есть частично закрываем глаза. Но ведь щуриться можно и для того, чтобы лучше увидеть…
В книге Брема «Жизнь животных» есть фраза, вполне серьезная, но вызывающая улыбку:
«ЧТИМЫЙ РЕЛИГИЕЙ ДРЕВНИХ НАРОДОВ,
СЧИТАВШИЙСЯ ИЗОБРАЖЕНИЕМ БОЖЕСТВА,
лотос служит
главной пищей бегемоту».
Начинается-то как! Чтимый, да еще религией!
А кончается? Служит пищей — и кому? Бегемоту!
Лотос, можно ли так низко пасть?
Попробуем перестроить фразу:
«Служащий главной пищей бегемоту,
лотос считался
ИЗОБРАЖЕНИЕМ БОЖЕСТВА И БЫЛ
ЧТИМ РЕЛИГИЕЙ ДРЕВНИХ НАРОДОВ».
Как будто мы возвеличиваем лотос, вспоминая его блестящую родословную, но величия не получается. Пища бегемота не становится божеством. Фальшивое возвеличивание — это падение еще ниже.
Без юмора не сразу обнаружишь, что лестница, ведущая вверх, это одновременно и вниз ведущая лестница. На одном ее конце — лотосопоклонники, распростертые ниц, а на другом — бегемоты, спокойно жующие лотос.
Один мой знакомый питал платоническую любовь к шахматам: не умея играть, он с увлечением наблюдал, как играют другие, и даже сам выискивал партнеров, прося их сыграть между собой.
Во время игры он то и дело спрашивал:
— А это как называется? Тура? Смотрите, как хорошо называется! А это? Поле? А на вид просто квадратик или клеточка… А оно вон как интересно называется: поле!
Однажды он признался:
— Я пишу рассказ под названием «Шахматная партия». У меня там герой будет играть в шахматы. — Мой знакомый помолчал и добавил, выдавая свой самый сокровенный замысел: — Он у меня походит конем!
Он не почувствовал юмора этой последней фразы, его мысли находились более глубоко. Возможно, вся трудность передать мысли при помощи фраз в том и состоит, что мысли находятся глубоко, а фразы — на поверхности.
Почему у нас в мозгу извилины?
Видно, слишком много препятствий встречается на пути мысли.
Сравнительно недавно во вселенной были обнаружены так называемые «черные дыры» — звезды, не отпускающие от себя излучения. С огромной силой они притягивают к себе все, в том числе и собственное излучение. Светятся, но не отпускают свой свет…
Я знал одного юмориста, который был в компании прескучнейший человек, потому что весь свой юмор приберегал для очередной книжки. Он был юморист-профессионал и ко всему, что зарождалось в нем, относился весьма серьезно. Друзья его изощрялись в любительском остроумии, а он сидел среди них наподобие черной дыры и притягивал все свои шутки, каламбуры, тончайшие остроты, которые рождались в нем сотнями, и единственной его заботой было: удержать, не забыть, сохранить до конца вечера. Он не смеялся чужим остротам, чтобы не перебить своих, он не отдыхал, он работал.