Теа увидела Райка одновременно с Августом. Но и Райк увидел их с задержкой на мгновение-два. Кавалер де Базом славился своей виртуозной игрой в мяч, что предполагало между прочим и быструю физическую реакцию. Так и случилось. Август и Теа вошли в Дубовую гостиную, их увидела младшая Конти, зрачки у хорошенькой Барбары непроизвольно расширились – надо полагать, Август ей нравился, как, впрочем, и многим другим женщинам, – и Райк обернулся, чтобы посмотреть, что там случилось у него за спиной. Взгляды встретились, и Август насмешливо кивнул. Это было единственное, что он успел сделать, поскольку такую встречу он не планировал и заранее к ней не подготовился. Однако теперь ему предстояло «отыграть» свою «иронию», а с Теа он этот вариант событий заранее не обговорил. Наверное, не хотел вспоминать о брате и о пережитом унижении – ведь Райк обыграл его как ребенка, – вот и выпустил из виду.
– Дорогой… – голос Теа зазвучал сейчас необыкновенно возбуждающе: низкий с хрипотцой, намекающей на «альковные радости», и хорошо слышимый в любом углу комнаты, – почему этот юноша так на вас смотрит?
Август только что не застонал, так пробрал его сейчас этот голос. И даже зная, что повадками гетеры Теа обязана многолетнему опыту дамы Браганца, он не мог не отдать должного «профессионализму» женщины, форме и уместности заданного ею вопроса.
«К месту и ко времени!» – отметил он, обращая взгляд на свою спутницу.
– Это мой единоутробный брат, дорогая, – улыбнулся Август. – Вы же помните, наверное, я вам о нем рассказывал.
– Ах да! – Томный взгляд, плавное движение веером. – Простите, Август! Я такая рассеянная… Познакомите нас?
Вопрос прозвучал тогда, когда они прошли уже «по инерции» половину расстояния, отделяющего их от дивана.
– Все, что пожелаете, беллиссима!.. Герцогиня, дамы! – Легкий поклон в сторону женщин Конти. – Граф! – Еще одна ироничная улыбка. – Разрешите представить вам мою спутницу: Теа д’Агарис, графиня Консуэнская. Графиня… – Он быстро перечислил титулы и имена, оставив за скобками лишь «золотых» мальчиков, имен которых никогда не знал.
По мере того как он представлял друг другу присутствующих, старая герцогиня Конти бледнела лицом, а выцветшие с годами зрачки ее глаз расширялись. Ее реакция сначала озадачила Августа, но потом – буквально на последних словах представления – он вспомнил, что герцогиня родила сына, правящего ныне герцога Конти, в весьма зрелом возрасте. Об этом до сих пор рассказывали в обществе, подчеркивая, что шестьдесят лет назад она была такой красавицей, что покойный герцог Конти без колебаний женился на женщине, которой, по непроверенным слухам, самой было уже под шестьдесят, и новоиспеченная герцогиня сумела даже родить ему сына.