Разозленный папа Фарбер заявил, что больше не даст этой шалаве ни цента. Пусть за нее расплачиваются ее толстозадые приятели или недотепа-муж. Идея расплачиваться за Бетти весь остаток жизни Розину совсем не понравилась. Он наведался к адвокату, который составлял их брачный контракт, но не получил от него внятного ответа, должен ли он возвращать долги жены. Этот случай контрактом не предусматривался, и хороший лойер мог истолковать его текст в любую сторону. У Володи оставался еще небольшой тайм-аут, пока шли суд да дело, но будущее вырисовывалось малорадостное. По своему опыту, приобретенному в рекламных кампаниях юридических контор, Розин догадывался, что платить-таки придется. А дела в газете между тем шли все хуже и хуже.
Вольдемар загрустил, где-то даже запаниковал и для поддержания утопающего бизнеса на плаву начал хвататься за что попало, чувствуя, что рано или поздно снова влипнет. Он и влип, но это оказалось скорее забавно, чем опасно. Под занавес своей американской карьеры Вова Розин стал сыном лейтенанта Шмидта.
Началось все с того, что некий взъерошенный и плохо одетый господин из вечных эмигрантов предложил Розину поучаствовать в реализации «ну очень перспективного» проекта. Такие предложения за время своей карьеры медиабосса он получал пачками; газета, как магнит, притягивала всех сумасшедших русского комьюнити с их завиральными идеями.
Но этот «перспективный проект» заинтересовал Вольдемара. Он назывался «Русская Калифорния» и касался освоения и будущего процветания восточных областей России — Сахалина, Камчатки и прочего Дальнего Востока, вплоть до спорных Курил. Одним из этапов возрождения столь отдаленных мест было восстановление памятника графу Резанову в Красноярске. Статуя сего великого мужа, сетовал дальневосточный патриот, была разрушена после революции то ли большевиками, то ли силами природы, и до сих пор власти города не удосужились ее восстановить, ссылаясь на бюджетные затруднения.
Розину восточные области России были глубоко безразличны, в насаждение цивилизации посреди дикой тайги он не верил, да и вся идея годилась разве что на страницу юмора, если бы не одно «но». Авторы проекта, жители многострадальных восточных областей, очень рассчитывали на финансовую поддержку другой русской Калифорнии — соотечественников из Америки. Эта наивная мысль показалась Вольдемару не такой уж глупой.
Имея клиентов среди турагентств, он знал, что одна из туристических приманок Калифорнии — история покорения ее русскими мореплавателями. «Ты меня на рассвете разбудишь, проводить необутая выйдешь…» — и так далее. Как и большинству россиян, имя командора Резанова было известно Володе из популярной рок-оперы. Под славное имя Резанова можно было собрать кое-какие деньги, но Розин не собирался заниматься этим сам. Он начал размышлять, кому из знакомых пройдох-фандрайзеров загнать эту идею за хорошие комиссионные. Как вдруг неряшливый визитер, считавший его, видимо, старожилом диаспоры, привел неожиданный аргумент.