Шериф итак считает, что я что-то сделал Нейлу Парсону, и, видимо, в больнице все тоже так считают. Так почему бы людям в этом кабинете не думать так же?
Кто-то из них наверняка считает, что я лгу, решаю я, что я никогда не падал в водопад. Но зачем бы мне было выдумывать нечто подобное?
Чтобы скрыть кое-что. Вот только что?
Я вижу, что людям кажется разумным, что это я навредил Нейлу, а затем подплыл к одной из скал и прикинулся мертвым. К тому же это объясняет почему на мне был спасательный жилет. Но это же какое-то сумасшествие. А если бы меня не заметили? В это время года вода в реке ледяная — я бы никогда не пришел в себя. Люди должны это понимать.
Кстати о Нейле, я внезапно вспомнил, что он тоже посещал уроки мистера Поттса. Поэтому я оглядываюсь на его парту, которая теперь пустует и натыкаюсь на взгляд другого человека: Брайса.
Он сидит в другой части кабинета, через одну парту от пустующей. И он ненавидит меня. Это написано у него на лице. А еще он боится — я понимаю это по тому, как он отводит взгляд. Ну что ж, ему стоит бояться. Чем дольше я думаю о Брайсе, тем сильнее злюсь. Парень пытался убить меня! И это после всех тех шишек, что я получил за него? Ладно, к счастью, у него ничего не вышло. Но это означает, что нам еще предстоит свести счеты. При этой мысли, я, прищуриваюсь глядя на него, когда-то друга, а теперь будущего убийцу. Но Брайс не смотрит на меня, его взгляд сосредоточен на пустой парте перед ним.
Мистер Поттс смотрит на часы и понимает, что мы потратили массу времени.
К счастью, внимание с меня переключается, и, наконец-то, начинается урок. Я пропустил несколько устных заданий, но мне не придется их делать, сообщает мне учитель. Поэтому я просто сижу и слушаю.
Приятная неожиданность. Надеюсь, все мои уроки будут такими же.
Я испытываю облегчение, когда наконец-то звенит звонок, и я могу выйти из кабинета, где находится Брайс. К счастью следующий урок у меня биология, и он у нас не вместе.
Мистер Гулд — он пришел на замену Шредеру в прошлом году — опаздывает. Я сажусь на последнее свободное место, возле анатомической модели с пластиковыми органами, выставленными на всеобщее обозрение, и только частью лица. Единственный глаз модели, торчащий в открытой глазнице смотрит прямо на меня.
Я оглядываю кабинет. И тут замечаю Уиллоу.
Она сидит прямо рядом со мной. Но так как сидит она спиной ко мне, я вижу только заднюю часть ее шеи и розовую раковину уха, проглядывавшую сквозь ее буйные кудри.
Не важно. Я счастлив просто посидеть рядом с ней немного — достаточно близко, чтобы унюхать запах ароматических палочек ее мамы — черной лакрицы, которым всегда пахнет одежда Уиллоу.