Герасим сделал последний доклад и ждал команды на старт. Из центра управления полётами объявили минутную готовность, и на экране монитора шёл обратный отсчёт – секунды, сменяя друг друга, приближались к цифре ноль.
Герасим приготовился… «3… 2… 1… 0!», – мысленно произнёс он последние цифры.
Корабль качнулся и медленно стал набирать ускорение свободного падения в сторону, противоположную голубой планете.
– Герасим! Желаю счастливого полёта! – прозвучал голос с Земли.
– Поехали,.. – ответил Герасим и улыбнулся.
Прошло почти четыре месяца со дня старта, точнее 118 дней, 2 часа, 29 минут, а «Фотон» продолжал свой высокий разгон. Для определения скорости в безвоздушном пространстве, датчики, основанные на взаимодействии с потоком встречного воздуха, которые используются в авиации, не годятся, и скорость «Фотона» рассчитывалась бортовым компьютером на основании показаний датчиков ускорения и отсчитываемых точными часами секунд времени, в течении которого это ускорение действовало, с несокрушимой, заложенной в его электронный мозг программистами верой в то, что оно, неумолимое, до сих пор идёт только вперёд.
Сегодня, когда Герасим проснулся и посмотрел на экран монитора, там высвечивалось уже девятизначное и абсолютно невообразимое для человека и тем не менее с каждым мгновением продолжающее увеличиваться значение скорости в 100 миллионов метров в секунду. Но внутри корабля никакой скорости не ощущалось, то есть совсем. Мало того, даже вглядываясь в безгранично глубокую космическую даль, обозримую за стёклами иллюминаторов, казалось, что всё застыло напрочь – будто там была просто картинка – бескрайний, бесконечно Чёрный супрематический квадрат Казимира Малевича с вкраплениями маленьких, ярких и не очень, с разными оттенками от голубого до красного белых точек, подёрнутых в некоторых местах вуалью дымки, которые даже не мерцали, а попытка уловить хоть намёк на какое-то движение напомнила Герасиму время из его детства, когда он пытался уловить движение часовой стрелки, наблюдая за ней через стекло «иллюминатора», оберегающего циферблат будильника. За это время его корабль пролетел 510 миллиардов километров, что составляло всего лишь чуть больше одиннадцати процентов от целевого значения, а связь с Землёй, увы, уже оборвалась.
Конечно, закон Доплера действует не только на свет, летящий от Солнца к удаляющемуся от него кораблю, но и на радиосигнал передающих с Земли антенн, однако достигнутая скорость хоть и уменьшала по этому закону частоту принимаемых сигналов, но ещё не настолько, чтобы это стало критичным для связи. А вот достигнутое расстояние… Уже через 12 часов после старта корабля, когда время, за которое частотно-модулированный твоим оцифрованным голосом сигнал долетал по радиосвязи до Земли, превысило 30 секунд, и переговоры в режиме реального времени стали неудобны и очевидно-бессмысленны, они перешли на отправку голосовых сообщений, а ещё через несколько дней, из-за значительного уменьшения уровня полезного сигнала к шумам, и вовсе вынуждены были перейти к обмену лишь текстовыми сообщениями с применением сверхизбыточных кодов, исправляющих ошибки.