У Кимии Юи за плечами путь, который планировал пройти Челл. Он окончил японскую военную академию и поступил на службу в Воздушные силы самообороны Японии, летал на реактивном истребителе F-15, стал летчиком-испытателем. Как и Челл, он поступил в отряд астронавтов в 2009 г. Это была первая группа новичков, которые присоединились к НАСА, зная, что им не суждено летать на шаттлах. Кимия – выдающийся пилот. Он также один из самых трудоспособных людей среди моих знакомых. Тяжело изучать системы космической станции, внутреннее устройство «Союза» и иностранный язык, причем одновременно, но Кимия выучилдва – русский и английский.
Кимия – один из семи действующих японских астронавтов (в США около 45 астронавтов, еще 16 представляют Европейское космическое агентство). Когда я познакомился с ним во время подготовки, мне показалось, что он держится очень официально. Впрочем, мне не с чем было сравнивать, поскольку прежде я не сталкивался с японскими астронавтами. Он звал меня «Келли-сан» – это формальный (хотя и не самый формальный) способ обращения в Японии. Я пытался убедить его звать меня просто Скотт, он перешел на «Скотт-сан», а со временем вообще перестал как-либо ко мне обращаться. Кимия понимает, что американцы ценят непринужденность и равенство – во всяком случае, в межличностных взаимодействиях, – и пытается идти нам навстречу, даже если ему от этого неловко. Вчера, пользуясь кулером, он краем глаза увидел, что я приближаюсь к нему, и, поздоровавшись, посторонился, делая вид, словно занят чем-то другим. Но как только я набрал воды и отплыл, он вернулся к кулеру, чтобы долить свою порцию.
Олег Кононенко – опытный космонавт и блестящий инженер. Это спокойный вдумчивый человек, на него всегда можно положиться. Мы с ним одногодки, у него дети-близнецы того же возраста, что и Шарлотт, мальчик и девочка.
Челл и Кимия хорошо узнали друг друга во время предполетной подготовки, включая курс выживания National Outdoor Leadership School, участников которого помещают в стрессовые ситуации наподобие тех, с которыми можно столкнуться в космосе. Я этот курс не проходил, поскольку изначально не предполагалось, что мы окажемся в одном экипаже, и нам предстоит близко познакомиться здесь, на станции. Осенью нас с Челлом ждут два выхода в открытый космос, и наше выживание будет зависеть от совместных действий.
Сегодня мы с Челлом и Кимией сдаем кровь, сепарируем образцы в ультрасовременной центрифуге и убираем на хранение для последующей отправки на Землю.
Русские сегодня тоже сдают кровь, и я лечу в их служебный модуль за несколькими образцами, которые они попросили пристроить в наш холодильник. Сразу за люком, ведущим в российский сегмент, модули становятся меньше и теснее, оборудование шумнее, а освещение желтее. Однако на сей раз картина хуже: как раз в момент моего появления русские запустили свою центрифугу, ревущую как цепная пила. Все трое космонавтов смеются, видя мою реакцию.