В бессонную темень, что есть силы, кричу: «Невыполнимо?» Молчанье, осень, живу…
Много, очень много, успеть я хочу…
В детской комнате послышались шорохи.
— Соня, вставай.
— Папа можно я еще немножко посплю?
— Можно, можно, девочка моя,… только чуть — чуть. Спустя несколько секунд скомандовал:
— Рота подъем! — И бережно сжал теплое, зевающее существо в объятьях.
— София, София… ты настоящая соня… Соня, ты знаешь, а я тебе завидую немного, слегка…
— Почему ты мне завидуешь папочка? — держа его за плечи, спросила кокетливо дочь.
— Завидую потому, что ты умеешь прыгать через лужи.
Через день, Кирилл стоял у квартиры Свирина и звонил в металлическую дверь.
— Здравствуйте, Кирилл! Проходите. Вы почти не изменились,… как на фото, только виски седые и взгляд стал другим, — сказала Катя, впуская Позднякова в квартиру.
— Каким стал взгляд? — спросил Кир, целуя руку женщине.
— Более спокойным, я бы сказала, — взяла гостя под локоть Катерина и попросила: — Кирилл, Вы только не удивляйтесь, не пугайтесь…
— Что со Славкой? Болен?
— Кто там? Кто звонил? — раздался знакомый голос из глубины комнаты.
— Слава, это Кирилл.
Кир вошел в комнату и… остановился на пороге.
Свирин сидел в кресле. На голове тюбетейка. На лице темные очки.
— Здравствуй братишка, — несколько опешив, сказал Кирилл.
— Привет, привет старичок, — заходи. Как я тебе? Квазимодо, да?
Кирилл подошел к креслу и, пожав крепкую руку друга, заметил сморщенную кожу на кисти …. Такие же следы от ожогов на худом лице…
— Где это тебя так Славка?
— Да… были места, были мгновения.
— Это — Югославия, — за мужа ответила Катя.
— Катерина! — прикрикнул Свирин.
— Ох, Славочка, Славочка… — всхлипнула жена.
— Только вот жалеть меня не надо! Я ни о чем, не жалею! — стукнул Вячеслав по столу кулаком. — А ты Кир, такой респектабельный, такой,… мэн. Хромаешь отчего?
— Катя принесите, пожалуйста, три рюмочки, — ответил Кирилл, доставая из дипломата бутылку коньяку и пакет с фруктами.
— Сейчас,… я мигом, — ответила женщина.
— Так что с ногой? — повторил Славка.
— Ты будешь смеяться,… в Анголе через реку в брод перебирался, и крокодил цапнул, сухожилия порвал, кость повредил. Теперь хромаю. Привык уже…
Катерина вернулась в комнату, держа в руках поднос с рюмками и тарелками…
— За встречу! — сказал Свирин.
— За встречу.
— Как родители? — спросил Поздняков, закусывая.
— Схоронили мы маму с папой, — ответила Катерина. — Сначала маму,… через год отца.
— Помянем! Вечная память…
Пусть земля им будет пухом, скорбно произнес Кирилл.
После паузы спросил:
— Слава, как ты? Пенсия…?
— Да… есть пенсия. Только ее в Россию нужно ездить получать. Здесь всем насрать на русских. Мы — оккупанты для них. Сам знаешь. А куда деваться?