Среди этих постоянных самоубийств и их восхваления раздавались иногда и в Риме того времени одинокие протесты против этого бедствия.
Знаменитый Эпикуреец Лукреций, воспевавший материализм в своей поэме «de rerum Natura» и сам окончивший жизнь самоубийством, высказывал однако вполне справедливые взгляды на причины увеличения самоубийств. Этою причиною часто бывает, говорит он, равнодушие к жизни, развивающееся в свою очередь под влиянием чрезмерного страха перед будущею смертью.
Греческий философ Эпиктет, проживающий в Риме, современник Сенеки, писал «люди терпите и ждите пока Бог даст вам знаю. и уволит вас от этой обязанности; тогда возвращайтесь к нему, а до тех пор живите там, где Он вам предназначил».
Знаменитый Марциал современник Тацита не редко осуждал в своих эпиграммах самоубийство: «легко пренебрегать жизнью, когда нас постигли несчастья», говорит он, «но тот поступает мужественнее, кто может быть несчастным». В другой сатире он говорит: «не безумие-ли умертвить себя, чтобы не быть умерщвленным». А ведь большинство Римских самоубийств имело целью избегнуть смерти и несчастий в будущем. Известный натуралист Плиний Старший, погибший во время извержения Везувия в 79 г. по Рож. Хр. допускает разумность самоубийства в виду тяжких неизлечимых болезней. В главе о Боге Плиний Старший утверждает, что человек, при всех своих недостатках имеет то преимущество, что Божество не имеет над ним полной власти. Таким образом человек может лишить себя жизни, когда захочет, тогда как Божество не может умереть, если бы даже и захотело. Бог дал человеку свободную волю и поэтому человек может распоряжаться своею жизнью, как ему угодно. Плиний же Младший является убежденным проповедником разумности самоубийства и с восторгом рассказывает в своих письмах о том, как Тит Аристон, будучи очень болен, сказал однажды ему Плинию: «броситься в объятия смерти по внезапному увлечению не трудно, но рассуждать и по зрелом, спокойном рассмотрении причин решиться на смерть есть довод великого ума».
В другом своем письме он рассказывает о том, как некая Аррия, потеряв своего любимого ребенка, пронзила себе с горя грудь кинжалом и, подавая тот же окровавленный кинжал мужу, сказала ему: «это вовсе не больно». Этот поступок приводит Плиния в восхищение и он полагает, что Аррия заслужила себе бессмертие имени. Впрочем в одном из своих писем Плиний Младший, оплакивая смерть своего друга Руфа, пишет: «он умер от собственных рук и это еще более огорчает меня, потому что смерть, которая не зависит от природы или случая, самая плачевная».