— Лучше скажи, куда ты уходишь после концерта? — спросил Джакс. — По тебе можно часы сверять: шоу заканчивается, ты сидишь ровно тридцать минут в гримерке, а потом срываешься куда‑то.
Джакс и раньше любил «переводить стрелки», поэтому Элай был готов к такому повороту. Он знал, что Джаксу надо порой уступить, если хочешь с ним поладить. А еще он умел говорить часть правды с таким видом, будто говорил ее всю.
— У меня в Сети появилась одна подруга, — ответил Элай.
— С сайта знакомств, что ли?
— Вроде того. Вот я и общаюсь с ней по вечерам. — Элай кашлянул и сказал: — Теперь твоя очередь. Раньше ты всегда общался с фанатами. Пропускал по стакану, — или по семь стаканов, — в баре клуба. А теперь ты куда‑то уходишь. Куда?
Джакс молча уставился в окно. Наконец ответил:
— Никуда. У меня во многих городах есть знакомые девчонки, и я зависаю с ними. Но чаще всего я просто гуляю. Хожу по улицам, порой захожу в какой‑нибудь бар… — Он умолк и пожал плечами.
Элай внимательно посмотрел на приятеля. Да, конечно, многие музыканты — да и вообще творческие люди — время от времени нуждались в одиночестве. Но вокалист «Блу Хиллз» был по натуре совсем другим… Любил яркий свет сцены, любил толпу и ненавидел тусклые фонари тихих улиц. И тут Элай вспомнил, как Джакс, стоя на мостике, говорил, что лучше бы ему стоять за кулисами, чем в центре сцены. Черт, но это на него совсем не похоже…
Элай вздрогнул от нехорошего предчувствия.
— Джакс, с тобой все в порядке?
— Да, в полном. — Приятель явно что‑то скрывал. И хотел, чтобы его оставили в покое.
Как‑то раз Элай так и поступил, а потом очень об этом пожалел. И всегда будет жалеть. Поэтому сейчас он решил, что отступать не будет, и вновь заговорил:
— На тебя это совсем не похоже. Тебе нравятся шумные компании. Ты заводишься от толпы. — Не может быть, чтобы Джакс вдруг так изменился. — Ты уверен, с тобой все нормально?
— Я уже сказал, что да, — отрезал Джакс. И тут же добавил: — Элай, знаешь, в чем твоя ошибка? Ты думаешь, что знаешь меня как свои пять пальцев. А на самом деле ты ни черта не знаешь.
Элай хотел ответить, но не успел — Джакс встал и пересел на заднее сиденье автобуса. Он за ним не пошел. Даже не взглянул в ту сторону. Было ясно: говорить больше не о чем. И если Джакс хотел остаться один, то пусть так и будет. В принципе, так всегда и выходило — Джакс всегда добивался своего.
«А может, я не знаю не только друга, но и себя самого?» — неожиданно подумал Элай.