— Чун — добрый брат и достойный человек.
— Ха! — Хангён поднялся, сунув в карман телефон и проверяя, требуется ли ещё что-то с собой взять? Поводив глазами по поверхности прикроватных столиков, он не нашёл ничего жизненно важного. — Слабак и тряпка, он боится собственной тени, готов ползать у ног отца, лишь бы тот не подумал, что это он — его первенец, способен состряпать заговор и грохнуть родителя.
— Его легко понять, ведь на него всегда будет падать больше всего подозрений, он наследник, а кому ещё стремиться избавиться от того, кто не даёт поскорее унаследовать власть и богатство?
— Я бы на его месте смылся ещё лет в двадцать, куда глаза глядят, чтобы не терпеть эти танталовы муки. Но он лишь доказал свою бесхребетность, а теперь пожинает плоды трусости и приспособленчества.
— Ну, хорошо, против Исина ты тоже что-то скажешь? — бросила вызов Цянь, глядя в глаза Хангёну.
— Скажу, иначе, если услышат моё одобрение в его сторону, то отцу донесут, что я его пособник, и мне тоже придётся туго.
— Значит, ты и сам трус? — поддела сестра.
— А я и не спорю.
— Что ж, тогда и я, наверное, шлюха и дрянь, как все обо мне говорят. — Хангён посерьёзнел и наклонился, поцеловав Цянь в лоб, тронув её щеку кончиками пальцев.
— Ты самая лучшая, сестрёнка, не слушай никого. Ты единственное семя, которое не вышло гнилым у отца. И если я услышу, что кто-то оскорбляет тебя, то он об этом пожалеет.
— Не волнуйся, в лицо никто говорить не смеет, я даже не всегда понимаю, откуда берутся слухи…
— Джессике стоило бы свернуть шею.
— Кажется, у неё намечается заступник в лице Эдисона. Заметил? — встала Цянь, чтобы не задерживать брата, явно готового уходить. Хангён вышел вместе с ней из спальни.
— Пусть катятся оба в пекло, мне плевать. Если Джессика очарует Эдисона, то свернуть ей шею мне поможет Николас, если же она надумает встать на сторону Николаса, то я убью её на пару с Эдисоном. Она не там пытается выбрать защитника, в данном случае всё равно окажешься в пятидесятипроцентном проигрыше.
— Почему же я нормально общаюсь и с Эдисоном, и с Николасом? И даже с тобой.
— А я тебе уже сказал — ты самая лучшая, Вики! Кроме тебя никто так не умеет.
— Поэтому я самая несчастная? — грустно спросила она.
— Что мне сделать, чтобы ты стала счастливее? — обнял он её за плечо.
— Береги себя, Ханни, хорошо? Я прошу тебя, не дай с собой ничему случиться.
— Ради тебя — обещаю! — Хангён чмокнул сестру в щёку и пошёл прочь. Девушка проводила его взглядом и, уже забывшая, чего хотела сразу после обеда, прогуливаясь по галерее второго этажа, наткнулась на Джина, шедшего навстречу. Увидев друг друга, они притормозили в нескольких шагах одна от другого. Джин галантно улыбнулся, поклонившись головой. Цянь ответила тем же и, сделав ещё шаг, тихо произнесла: