А солдатик бежит к нам. Маленький солдатик. Меньше и не придумаешь. Он бежит к нам и размахивает руками.
— Гляди, гляди, — говорит Сашка. — Сибиряк бежит.
Я смеюсь. Очень уж маленький этот солдатик. Вот он подбегает к нам, и я вижу, что это девочка. Она в шинели. Аккуратно затянута ремнем. И на плечах — погоны старшины. А лицо маленькое, и нос на нем как крохотный бугорок.
— Подвезите, ребята. Целый час торчу. Все машины — к фронту, а обратно ни одной. А мне вот так надо, — говорит она и проводит рукой по горлу.
Я помогаю ей взобраться в кузов. Мы с Сашкой отдаем ей свои плащ-палатки, и она садится на них.
— Вы откуда, мальчики?
Мы киваем в сторону передовой.
— А пятнадцатая уже шла?
Мы переглядываемся с Сашкой и пожимаем плечами. Наш «газик» наконец трогается. Старшина спит. Он даже всхрапывает.
— Это потрясающе! — говорит наша попутчица и смеется. — Храпит, как на печи.
— Он поспать любит, — говорит Сашка.
Когда она смеется, губы у нее уголками загибаются кверху. Как у клоуна.
Старшина! А я солдат. А куда она такая маленькая, тоненькая, совсем девочка?
Что случилось: всех подняло, понесло, перепутало?.. Ползают школьники по окопам, умирают от ран, безрукими, безногими домой возвращаются…
Девочка-старшина… Что случилось?
— Сорок «юнкерсов» позавчера на базу налетели, — говорит она, — это потрясающе! Мы с ног сбились.
— А что бы на передовой ты делала? — спрашивает Сашка. — Там ведь и похуже бывает.
— Плакала бы, наверно, — говорит она и смеется.
…Что случилось?.. Плакала бы, конечно. Я ведь тоже почти плакал. Перед войной я смотрел кинокартину. Там все бойцы были как бойцы: взрослые, опытные, они знали, что к чему. А я не знаю, Сашка не знает, и эта девочка не знает… А старшина спит, и Карпов — настоящий командир, хоть и хмурый…
— Меня зовут Маша, — говорит она. — Я старшина медицинской службы. Я в классе всех мальчишек била.
— А ты похвастаться любишь, да, старшина? — говорит Сашка.
Старшина просыпается. Он долго смотрит на Машу.
— Ты еще откуда взялась? — спрашивает он.
— А можно не тыкать? — спокойно говорит Маша.
У старшины шапка ползет на затылок:
— Да как ты со мной разговариваешь?
— Это потрясающе, до чего безграмотный мужчина, — обращается она к нам.
Мне хочется смеяться. Старшина долго разглядывает Машу, потом замечает нашивки на ее погонах.
— Я вас спрашиваю, товарищ старшина, откуда вы?
Машина снова останавливается. Водитель снова поднимает капот. Из кабины выходит Карпов.
— Как там дела? — спрашивает он у нас.
— Ваши солдаты замерзли тут, пока вы спали, — говорит Маша.
— Ого! — говорит Карпов. — Какой приятный пассажир. А вы-то не замерзли?