И он приглашает ее в кабину.
Она легко выпархивает из кузова. Машет нам рукой приветственно.
Как, должно быть, в кабине тепло!.. От мотора воздух жаркий, сидеть мягко. Вся дорога — как на ладони.
Карпов лезет за ней.
— Нет, нет, — говорит она, — может быть, мне вернуться, товарищ младший лейтенант?
— Сидите уж, — холодно говорит Карпов. Он забирается в кузов.
— Что это ты, Золотарев, ноги растопырил? — говорит он. — Сидеть по-человечески не умеешь, что ли?
…Едем. Уже темнеет. Если через полчаса не будет базы, замерзну к черту.
Сашка весь замотался, только нос виден. Красный толстый нос.
— Человеку кровать нужна, а не кузов, — бубнит он, — и теплая печка, и еда повкусней, и любовь…
— А работать кто будет, ежик? — спрашивает старшина.
Когда вернусь домой, буду хорошо учиться. Спать буду ложиться в десять часов вечера. Зимой надену меховую шубу, чтобы никакой черт меня не взял…
Мы останавливаем какую-то машину. Спрашиваем. Оказывается, до базы еще около восьмидесяти километров.
— Как же так? — удивляется Карпов. — Ведь сказали: сорок.
— Другой дорогой надо было ехать, — отвечают с машины.
— Проспал дорогу, черт, — шипит Сашка.
Выходит из кабины Маша.
— За первым поворотом отсюда — совхоз № 7, — говорит она.
— Правда?
— Я неправды не говорю, к вашему сведению.
…Мало домов осталось целыми в этом совхозе. Мало. Но когда сводит пальцы, и губы закоченели, и ноги как деревянные — какая разница, сколько домов? Есть дома, и в них пускают, и в них тепло, и можно попить кипяточку.
Карпов выбирает дом побольше и поцелей и приглашает туда Машу:
— Тут вам будет удобнее. — И обращается к нам: — А вы, друзья, вон в тот, окно светится.
— Я пока у машины побуду, — говорит водитель, — после смените меня.
Я смогу выдержать еще одну минуту. Мы с Сашкой бежим к дому. Нам открывает девочка. Она в платке. В валенках.
— Кто пришел? — спрашивают из комнаты.
— Это наши, мама, — говорит девочка.
Девочку зовут Вика. Ее мама тоже в платке и в шали. Она похожа на мою маму.
Очень. Она приглашает нас в комнату. Мы сбрасываем шинели.
— Не найдется ли у вас кипяточку? — спрашиваю я замерзшими губами.
Мы вываливаем на стол дубленые свои сухари.
— Больше, хозяюшка, ничего не имеем, — говорит Сашка, — рады бы.
— Ничего, ничего, — говорит она, — сейчас я вас покормлю.
— А Карпов-то к Маше полез, — говорит Сашка, — и старшину взял на побегушках быть.
Мы сидим за столом. Вика тоже сидит и смотрит на нас большими глазами. А ее мама ставит на стол сковороду. А на сковороде дымится пирог. Черт знает что! Как она похожа на мою маму…
— Здесь госпиталь останавливался, — говорит она, — подарили мне бутылочку спирту. Выпейте, мальчики, погрейтесь.