В объяснениях, которые я слышу, нет ничего непонятного. Надо ввести ядро и присадку в нужное место. При этом нельзя ни повредить, ни задеть внутренних органов моллюска. В первом случае устрица погибнет, во втором — жемчужина не будет иметь правильной формы.
И наконец, присадка должна непременно касаться ядра, иначе ее клетки, вырабатывающие перламутр, не смогут образовать вокруг ядра «жемчужный мешок».
После всех этих разъяснений и указаний еще большим волшебством представляется работа операторов. Зонд и скальпель мелькают у них в руках, как две вязальные спицы.
Но вот приходит черед испробовать все самому. Прежде всего мне, словно будущему пианисту, битый час «ставят руки». Во-первых, надежную опору должны чувствовать оба локтя, потому и сидит оператор не на табурете и не на стуле, а в кресле. Во-вторых, сами кисти рук тоже должны опираться безымянными пальцами о края раковины. Лишь когда концы хирургических инструментов достаточно стабильны, ими можно делать точные и уверенные движения.
Итак, беру раковину, закрепляю ее на зажиме. Вместо деревянного клинышка вставляю пружинистый распор. Створки, обращенные ко мне своими краями, раскрыты меньше чем на сантиметр — в этой щелке и надо манипулировать.
Левой рукой беру зонд, похожий на вязальный крючок, и оттягиваю им «ногу» — темный присосок, с помощью которого моллюск передвигается по камням.
Беру в правую руку скальпель и делаю разрез вдоль границы темной и мутно-серой массы, то есть несколько выше основания «ноги».
Теперь надо перевернуть скальпель другим, раздвоенным концом, наколоть на эту крохотную вилку кусочек присадочной ткани и сквозь надрез ввести его в тело моллюска. Потом таким же движением влево — вверх — вглубь за присадкой вводится ядро.
Впрочем, до этого завершающего этапа я добираюсь нескоро. Задерживает самая распространенная среди новичков ошибка. Если вонзить скальпель чуть глубже, чем следует, створки раковины безжизненно распахиваются. Это значит поврежден соединительный мускул и устрица обречена на гибель…
Загубив около десятка трехлеток, я наконец приспособился и несколько раз, как мне казалось, благополучно ввел присадку в нужное место. Однако протолкнуть в это же крошечное отверстие ядро было еще труднее. Всякий раз из ранки выдавливалась какая-то темная жидкость. Это означало, что я задел печень, надо выбрасывать раковину и брать другую. У опытных операторов ядрышко словно прилипает к инструменту. У меня же оно то и дело скатывалось в сторону.
Встав из-за стола совершенно разбитым, я убедился, что оперировать раковины без подготовки все равно что вырезать самому себе аппендицит, добросовестно выслушав объяснения врача, как это делается.