– Привет, – произнесло одно из лиц. – Как себя чувствуешь?
– Х…орошо, – я прочистил горло и добавил. – Вроде бы.
– Нет, ну ты видел! – торжествующе воскликнуло лицо, обращаясь к своему товарищу. – Да ты бы после его дозировки в себя месяц приходил, как минимум. Говорю же – с ним точно что-то не то…
– Возможно, – без особого энтузиазма отозвался второй человеческий лик. – Давай заканчивать, мы и так на него кучу времени угрохали.
– Ладно-ладно, – первое лицо снова повернулось ко мне. – Помнишь, мы говорили о твоих видениях…
– Если честно, не особо.
Второе лицо недовольно фыркнуло, но моего собеседника было так просто не смутить.
– Надписи. Ты ещё их видишь?
– Да, – признался я. – Каждый день.
Лгать не имело никакого смысла, этот этап мы уже проходили. Ну не дано мне врать убедительно. Меня быстро выводили на чистую воду, и потом всё было только хуже. В разы. А я совсем не уверен, что смогу всплыть после очередного погружения во Мрак...
– Так. И сейчас тоже?
– Да.
– Хм, а прочитать можешь?
От такого простого вопроса я немного оторопел. Обычно подробности никого не интересовали – я получал свой укол с горстью таблеток вприкуску и отправлялся в затяжной полёт. Стало как-то не по себе.
– Давай, смелее!
Ладно, деваться-то некуда. Вряд ли лица отстанут от меня, если сказать им, что символы размыты и неразборчивы. Тем более, в последнее время они стали лишь чётче, будто издеваясь над мной. Или лечение лишь укрепило их в моей голове? Смешно...
– Тимур Кормачёв, – я перевёл взгляд и продолжил. – Иван Трофимов. Оба нулевого уровня.
Лица переглянулись.
– Ну вот, о чём я и говорил…
Но тут, откуда-то сбоку, донёсся скрип открывающейся двери. Надрывный, будто скрипка на похоронах.
– Ага, вот вы где, бездельники!
Мягкий баритон со стальными нотками я узнал бы и под водой с отрезанными ушами. Евгений Васильевич, собственной персоной. От одного его голоса хотелось забиться под плинтус и притвориться не до конца вытертой пылью.
Лица словно сквозняком сдуло, и я, наконец, смог рассмотреть окружающие декорации – небольшую клетушку, заставленную полупрозрачными стеклянными стеллажами. Прямо надо мной с немым укором нависал стандартный штатив для капельниц. Емкость, висевшая на одном из крючьев, была полностью опустошена. Похоже, место возникновения пожара в венах установлено.
По другую сторону обнаружился крошечный стол на колёсах, плотно заставленный колбами и флаконами. С низкого потолка светили яркие лампы, не дающие теней, а в единственном оконном проёме, занавешенном плотными жалюзи, стояли горшки с какой-то комнатной зеленью.