– Да что вы говорите, – недоверчиво хмыкнул Водолей Бультыхович. – И из чего лепить изволите? Из песка морского или из тины?
– Есть у нас один материал на примете, – русалка недобро улыбнулась.
– Эге-гей, вы чего удумали? – Водяной попятился, прикрывая руками живот.
– Физические нагрузки еще никому не помешали, а тебе, Асмодеюшка, они только на пользу, – ласково пропела озерная дева.
– Не заставите! – Водяной упрямо вскинул подбородок, но живот все-таки втянуть попытался.
– Спорим?! – хором пропели русалки.
– Иди сюда, родимый, мы тебе покажем, как физкультуру полюбить. И потом, кто не занимается спортом – тот не ест котлетки из ряски.
– Те самые, с гарниром из водяной губки?
– Десять кругов вокруг озера, или губу на вкусненькое можешь не раскатывать!
Выставив ультиматум, русалки веско прихлопнули хвостами по воде и ушли на дно озера. Я тактично ретировалась.
* * *
Пока я возилась с зельем, Габриэль и Илар приготовили обед или даже ужин, поскольку в лесу незаметно наступил вечер. Клубочек не шевелился, я решила не испытывать судьбу и спрятала его в карман. По-хорошему нам всем нужна была передышка. Интуиция подсказывала, что дремучий дух с нами пока что играл, настоящие испытания были впереди.
– Элли, держи. – Габриэль протянул мне миску. – Была обычная пшеничная каша, но Илар в нее что-то добавил, и вкус стал изумительный.
Я поднесла миску к лицу и, зажмурившись, насладилась ароматом приправ из Златолесья.
– Душица, вяленый помидор и белый корень, – подсказал Илар.
– Узнала, – с улыбкой кивнула я. – На дворцовой кухне часто эту смесь использовали.
– Так слухи не врут, и ты выросла в королевской семье?
– Владыка Вирель воспитывал меня как дочь. Временами успешно, но обычно я активно сопротивлялась… Хорошее было время.
Последние слова я произнесла еле слышно, по большей части уже для себя. Какие бы противоречия ни разделяли меня с Владыкой, это не отменяло того, что он для меня сделал.
Светлейший Вирель подобрал оборванку, чья жизнь началась на улице. Колючая, неуживчивая, привыкшая всего добиваться в борьбе, я отнеслась к своим благодетелям с повышенной подозрительностью. Поначалу я жила в постоянном страхе, что эльфы выставят мне счет и заставят совершить что-то нехорошее против людей. Каждый добрый жест, каждый подарок казался подкупом. Но Владыка был терпелив, а его сын стал единственным другом, которого я приняла сразу и безоговорочно. Нелли учил меня эльфийским традициям, объяснял тонкости этикета, и зачастую выяснялось, что странное и подозрительное на самом деле не таит никакой угрозы. И все-таки стать настоящей эльфийкой, такой, какой бы меня хотел видеть Светлейший Вирель, я не смогла.