– Боюсь, мы не сможем предъявить Захария ни регентскому совету, ни народу Турина, – мягко заметил Арнелль.
– Почему это? Феи наколдуют красивую одежду, и он будет выглядеть ничуть не хуже настоящего принца.
Захарий, очутившийся в центре всеобщего внимания, уже не знал, куда глаза девать от смущения.
– Миллисандра, я не смогу отправиться с тобой в Турин.
– Почему это?
– Не могу. Пока не могу.
– Все с тобой ясно. Не хочешь, – зло прошипела Миллисандра. Я уже испугалась, что она с психов создаст пару-тройку теней, но принцесса закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. – Хорошо. Дело твое.
– Предложение насчет избушки все еще в силе, – пробормотал пунцовый Листик. Ему было неловко присутствовать при размолвке влюбленных.
– Только недолго! – предупредила я.
Как только Миллисандра и Захарий скрылись в избушке, ко мне подсел Габриэль.
– Элли, как вы считаете, проклятие Темного леса снято полностью?
– Переживаешь за будущее детей Миллисандры?
– Каких еще детей? – внезапно оживился черный маг, до этого дремавший на краю лавки.
– Таких, которые появляются от тайных встреч. Вам ли этого не знать, – едко произнес Габриэль.
Его неприязнь к черному магу не вызывала сомнений, Габриэль словно винил его за то, что Миллисандра предпочла другого.
Ежки-поварешки! У нас представление века на носу и всего одна попытка завоевать сердца зрителей Турина. Как бы разбитое сердце Габриэля не подвело в самый ответственный момент.
– Габриэль, можно тебя на пару слов?
Принц молча кивнул и проследовал за мной. Ходить вокруг да около я не привыкла, поэтому сказала прямо:
– Тебе не нравится Гарольд.
Хотела вызвать Габриэля на откровенный разговор, а получила в ответ чопорное:
– Я еще не успел составить о нем мнения.
– Хорошо. Тебе не нравится его дар.
– Скорее, то, что он передался Миллисандре.
А вот это уже больше походило на правду, так что я решила продолжить расспросы в этом направлении.
– Помнится, тебя очень опечалило, что Миллисандра на самом деле дочь Гарольда Темного.
– Скорее, сбило с толку, но я бы справился. Если бы… Не владей она темным даром – не сблизилась бы с Захарием! – Габриэль пылко выложил все, что было у него на сердце.
– Если тебе сложно, ехать в Турин не обязательно.
Габриэль упрямо поджал губы и тряхнул головой.
– Я обещал помочь. И помогу.
Продолжению разговора помешала появившаяся на поляне Миллисандра. Она изящно промокнула платком уголки глаз и потребовала, чтобы мы немедленно отправлялись в путь, пока она не передумала. Все резко засуетились, занимаясь последними приготовлениями. Феи еще раз осыпали Миллисандру и Буяна сверкающей пыльцой. Листик шустро собрал нам корзинку на дорожку. Дед Белогриб рвался снарядить отряд сопровождающих, но я отказалась от подобных почестей. В Турин грибовичи не пойдут, а в лесу могут стать обузой. Ягодная княгиня свою помощь не навязывала, но, улучив момент, преподнесла мне берестяную шкатулку. Внутри оказалось крошечное зеркальце.