И с той поры, я сама не понимала, как-то получалось: не проходило дня, чтобы я не выдумала какую-нибудь историю. По правде сказать, этим рассказам моим и поверить-то было трудно.
Вере я сказала по секрету, что у меня есть ручная белка. А на самом деле я ни одной живой белки еще не видела. Только на картинках. Вера не поверила, и я, чтобы доказать, что белка есть, стала собирать для нее кусочки хлеба, урюковые косточки, и тогда мне стало казаться, что и правда есть белка! Я даже придумала, куда ее поселить, стала вместе с Валькой Малышевым лазить на чердак делать ей там домик.
Старшие часто говорили: «Наша Иринка выдумщица», а если сердились, то называли меня еще хуже — вруша.
СОВСЕМ КАК ПРО МАЛЬЧИКА ВАНЮ
Выскочив на крыльцо, я не закричала, а прямо-таки заверещала:
— Бабушка!
Бабушка моя от неожиданности, повернувшись спиной к Ивану Петровичу, бросилась ко мне; я втащила ее за руки в комнату и с искаженным от страха лицом стала шепотом спрашивать:
— Ты что ему говорила? Про кого ты ему говорила?
Своим испуганным видом я встревожила бабушку, и она тоже шепотом взволнованно отвечала:
— Про цыплят говорила, а что такое?
— Ух! — отлегло у меня от сердца. — Ты, бабушка, не говори ему, что я в сундуке была. Он сидел на этом сундуке с каким-то дяденькой, и я слышала очень страшный разговор. Он, оказывается, не Иван Петрович, а совсем другой. И жена у него дочка князя, а не Володькина мама. А Володькину маму он может проглотить…
Но тут бабушка, которая, очевидно, стала оправляться от испуга, вызванного моим неожиданным воплем, поправила очки и сказала:
— Знаешь что?
— Что, бабушка?
— Пора прекратить, понимаешь?
— Что, бабушка?
— Вранье, вот что! Я сейчас тебе расскажу про мальчика Ваню.
— Знаю, знаю! — сердито закричала я.
— Нет, послушай! — продолжала бабушка. — Был мальчик Ваня, который пас овец. И вот однажды…
— Знаю, бабушка, — сказала я чуть не плача. — Этот мальчик все время врал, что напали волки, а когда волки правда напали, ему никто не поверил. Это ты мне столько раз рассказывала, еще позавчера говорила тоже. Бабушка, миленькая! Тогда я правда все выдумывала. А сейчас — ну честное слово! — волки напали. То есть волки не напали, нет, я не вру, я так нечаянно сказала! Но, бабушка, Иван Петрович совсем не Иван Петрович, я же сама все слышала!
— Тьфу! — вспылила наконец бабушка. — Убирайся, чтобы я тебя не видела! — И бабушка, схватив ножик, принялась чистить картошку, повернувшись ко мне спиной.
Я направилась к Васе, который сидел и читал мое сочинение. Ему, кажется, было весело, хотя я не могла понять, что уж там было такого смешного. Таня уже пришла с работы. Вера сидела на диване с ногами и читала. Я попробовала им рассказать о своих открытиях. Они как будто серьезно слушали меня. Таня сказала, как всегда, терпеливо и ласково: