- Живым не дамся! - прозвенел истеричный хриплый крик обкурившегося юнца и в потолок несколько раз выстрелили. С оглушающим грохотом на все того же робота-официанта рухнула отделанная под старину стеклянная люстра. Что-то в внутренностях робота не выдержало чрезмерного насилия, глухо щелкнуло, взорвалось и задымилось. Взрыв вышел небольшим, но со всех сторон тут же набежали и засуетились небольшие, круглые, как мяч, роботы пожарной безопасности.
- Пожалуйста, без паники. Пожалуйста, без паники, - хором забубнили они, своим сплоченным бормотанием перекрывая визги и ругань. Оперативно, с похвальной добросовестностью они заливали противопожарной пеной все в радиусе трех метров от очага возгорания и не особо церемонились с не успевшими далеко убежать гостями. С философской меланхоличностью, словно заурядный дождик, по плечам стучали капли так и не перекрытого шампанского.
- Отпад! - к ним подоспел сияющий восторгом Малахит с туфлями в руках. - Вы еще танцевать будете? - деловито обратился он к девушке. Ошеломленная и не подозревающая о подвохе, Анна необдуманно качнула головой. В глазах зеленоволосого загорелся энтузиазм и он попытался тут же бухнуться на колени прям в лужу шампанского. Закатанная в шину нога препятствовала сему начинанию, но Малахит не отчаивался. Он пыхтел от усердия, придерживался за бедро Анны и не оставлял попыток.
Рин провел ладонью по волосам, на пару секунд задержав руку. Он не меньше других оказался впечатлен результатами своей диверсии.
- Рин? - донеслось совсем рядом с ним. Погруженный в созерцание, парень не сразу осознал, откуда исходит и кому принадлежит негромкий, вкрадчивый голос.
- А? - он обернулся и с оторопью воззрился на старика весьма преклонных лет, даже при учете современного развития медицины. Тот смотрел на Рина внимательно, пытливо и, когда парень шарахнулся назад, словно увидев призрак, на его невыразительном лице отразилось удовлетворение, а губы растянулись в короткой, неприятной улыбке. Это оказался тот самый, суетливый талисман, что пришел вместе с Гёро, но только теперь, вблизи, увидев эти бесцветные рыбьи глаза и вспомнив это выражение холодного научного интереса на лице, Рин его узнал. Узнал и ужаснулся.
- Доктор Эрланд, - выдохнул он и улыбка старика стала шире, уверенней. Рин невольно, инстинктивно пятился от этого сухого, костлявого старика до тех пор, пока спина не уперлась в стену. Эрланд не отставал. С ястребиной алчностью он преследовал свою, в этом не оставалось сомнений, добычу. Рин цепенел. Неконтролируемый, первобытный ужас пробирался ему под кожу, вместе с кровью растекался по всему телу и отбирал волю и способность мыслить. Привычное и в то же время полузабытое чувство, что овладевало всеми без исключения Ки в присутствии своего созхдателя.