Искренне тронутая заботой, Агата прикоснулась к его рукаву кончиками пальцев.
— Спасибо, Тед. Но я девочка взрослая.
Их тихие переговоры прервал раздавшийся рядом громкий голос:
— Извините, но я по вечерам работаю. Если я вам не нужна, инспектор, я бы не отказалась пойти заняться делами.
Похоже, печаль мисс Уик развеялась в достаточной мере, чтобы она стала досадовать на неудобства.
— У меня остались кое-какие вопросы, — отозвался инспектор, повернувшись к ней.
Инспектор спрашивал и вместе с Агатой вел записи.
— Дочка не знала, как ее мама зарабатывает, — сказала мисс Уик. — И, по-моему, Перл занялась этим недавно… ну, к концу своей жизни, так?
— Не уверен, что понял, — признался следователь.
— Ну, она была женщина респектабельная, держала пансион у моря. Но армия пришла, и ее выставили — заняли дом под казарму и прочее.
Агата испытывала подобное: ее точно так же «выставили».
— Она хорошо выглядела для своих лет, — добавила мисс Уик.
— Сколько ей было?
— Как-то вечером, в подпитии, призналась, что ей сорок два. Это что-то говорит о ней, понимаете: в ее возрасте она еще интересовала мужчин.
В свои пятьдесят с лишним Агата решила не обижаться. Молодые женщины этой профессии вели нелегкую жизнь и рано умирали. Возраст, похоже, понятие относительное.
— Вы назвали ее «Перл».
— Да. Дочка зовет ее Маргарет, но на панели она «Перл». Называет себя Перл Кэмпбелл — вернее, называла. Вот это имя вы и найдете в своих документах.
— Ее арестовывали?
— На прошлой неделе ваши парни приезжали: она скандалила с каким-то солдатом. Очень шумно было.
Инспектор переглянулся с Агатой и спросил мисс Уик:
— А кто позвонил с жалобой?
— Ну… — Мисс Уик смутилась. — Я не призналась, когда она меня обвинила… Сказала, что, наверное, позвонили из квартиры, что у нее за стеной… Но на самом деле это была я.
— Это… не вполне соответствует вашим профессиональным правилам, разве нет?
— Я бы никогда не выдала девушку, зарабатывающую честно… Или, может, нечестно, если по-вашему. Но у меня самой тогда был гость, и у нее стало так шумно, что мой клиент занервничал и сбежал.
— Ясно.
— И потом, он ведь мог ей навредить, раз уж там стояла такая ругань. Так что на самом деле я оказала ей услугу, что нажаловалась — разве нет, шеф?
— Полиция приехала?
— Да… Я же сказала: у вас это будет записано. Спросите бобби с нашего участка: он ведь тут внизу!
— Обязательно спрошу.
— Они и солдатика того записали. Красивый парнишка.
— Военно-воздушные силы Британии? — спросил инспектор.
Агата предположила, что проблема могла возникнуть из-за курсанта Камминза.