— Я выиграла! — издала Варя победный клич, оседлав отца. Потом резво спрыгнула с него и, подбежав ко мне, забрала рулетку: — Теперь ведущей буду я! А вы с папой играть.
Я и Серебряков?..
— Но Варя… Может, не стоит? — я против воли запаниковала.
— Варвара, действительно, — поддержал меня Серебряков, подскакивая на ноги, — мы с Марией Дмитриевной взрослые, нам не так интересно вдвоем… Лучше вы с ней…
— Но я хочу побыть ведущей, покрутить рулетку, — губы Вари задрожали от обиды, а в глазах заблестели слезы. — Хоть разочек. С кем я смогу еще так поиграть?
— Ладно, — я выразительно посмотрела на Серебрякова, намекая на наш разговор о необходимости стать еще ближе к дочери, — один разочек…
— Ну хорошо… — сдался он, занимая место на краю игрового коврика. — Один разочек…
— Да, один разочек, — я стала напротив него. — Давай, Варя, крути…
Ее слезы тут же высохли, а губы вновь растянулись в улыбке.
— Ну что, поехали? — она крутанула стрелку. — Папа, у тебя левая рука на желтое… Мария Дмитриевна, у вас левая нога на зеленое…
— Повезло вам, Мария Дмитриевна, — прокряхтел Серебряков, занимая не самое удобное положение.
— Спасибо Варваре, — усмехнулась я, всего лишь отставляя ногу влево.
— Папа, правая нога на красное! Мария Дмитриевна, левая рука тоже на красное! — радостно огласила Варя.
— Вот и кончилось мое везение, — пробормотала я, сгибаясь и вытягивая руку к нужному кругу.
— Не у одной вас, — Серебрякову пришлось извернуться еще больше, чтобы занять требуемое положение.
Теперь мы находились совсем близко друг другу, едва не соприкасаясь лбами. Я даже чувствовала аромат, исходящий от его кожи: морская свежесть с легкими древесными нотками. Приятный и вызывающий неясную щекотку в груди.
— Папа, правая рука на синее. Мария Дмитриевна, левая нога на желтое, — хохоча, выдала следующее указание Варвара.
Я оценила расстояние до ближайшего желтого круга и поняла, что соприкосновения с соперником не избежать.
— Простите, Мария Дмитриевна, — произнес между тем Серебряков, — но по-другому никак, — и его рука, проскользнув у меня под животом, остановилась аккурат между моими коленками.
— И вы меня извините, Денис Игоревич, — мои уши и лицо уже горели огнем, когда я передвигала ногу и чуть не упала на Серебрякова, при этом не удалось избежать столкновения носами, да еще ко всему прочему проехалась щекой по его колючему подбородку.
Эх, Варя, Варя, за что ты так со мной?..
— Папа, левая нога на синее! Мария Дмитриевна, правая рука на красное…
— Никогда не любила гимнастику, — простонала я, прогибаясь еще больше.