Начал моросить мелкий дождик. Стемнело. Как-то так получилось, что мужчина все теснее прижимался к ней, и неожиданно, сократив до минимума разделяющее их расстояние, обнял ее за плечи, повернув к себе лицом.
– Даша, выходи за меня замуж!
Девушка уже давно поняла, что ее намеренно заманили в незнакомое ей место, и ругала себя за излишнюю доверчивость. Вообще-то она ждала совершенно другого и готовилась защищаться, в случае чего. А вот такого: «Выходите за меня замуж», – она явно не ожидала.
Видя, что рыбка уже на крючке, беззвучно шлепает губками и таращит от неожиданности глазенки, Ян решил закрепить успех и решительно ринулся в атаку. Он обнял княжну и припал своими влажными губами к ее губам, не обращая внимания на ее вытаращенные от возмущения глазенки.
От такой наглости Даша опешила, потеряв дар речи. Вот как, вы думаете, по закону жанра должны были далее развиваться события?
Несчастная жертва коварного соблазнителя должна была бы поплыть, млея от наслаждения, и растаять в объятиях мужчины, давая возможность шаловливым ручкам нагло ощупывать все бугорки и ямочки на ее юном теле? И обязательный вздох: «Ах, ну что ты делаешь?! Я и так на все согласна, милый!»
«Сейчас! Разбежалась, только шнурки проглажу», – Даша не страдала излишней влюбленностью, а о пылкости чувств вообще речи не было.
А вообще-то первое, что почувствовала Даша, это не наслаждение, а вонь изо рта «ловеласа». Пахло луком и какой-то тухлятиной: «Хоть бы рот прополоскал, скотина, не говоря уже о чистке зубов».
Будучи медиком, она отлично знала все болевые точки на теле мужских особей гомо сапиенсов. Не имея возможности защищаться верхней половиной организма, она уже прикидывала, как ей больнее лягнуть ухажера или, на худой конец укусить. Но неожиданно события круто изменились.
Тяжелая рука опустилась на плечо Яна и, сграбастав, так рванула его на себя, что ему стало явно не до Даши. Отлетев к стене, соблазнитель оказался нос к носу с тремя мужчинами в матросских куртках с явно бандитскими рожами и наглыми ухмылками, не предвещавшими ему ничего хорошего. Глазки стоящих напротив его амбалов светились «добром и нежностью» голодного людоеда, а волчий оскал, заменявший им улыбку, совершенно лишил смелости и без того трусоватого эскулапа.
– Что вам нужно? – заверещал мужчина.
«Какой у него писклявый голос. Руки трясутся. От страха, наверное, – фиксировала Даша, проводя мысленный анализ развертывающихся событий. – Ему сейчас морду начистят или ударят несколько раз организм об мостовую. А вот что будет со мной?»