Все так и будет, только Зотова не устраивало такое будущее. Оставалось одно: идти в зону и надеяться, что аномалия выведет в мир, где Волоха спрятал Лизу. Нечего скулить. Вот когда ни черта не выйдет – тогда хоть шкертуйся-вешайся. А пока…
Макар понимал, что вероятность найти схрон Волохи ничтожно мала, и все же если деревенский дурачок проходит в обе стороны, то, может статься, курганнику повезет. Не зря же дед его учил всяким премудростям.
– Так. – Зотов огладил щетину на щеке. – Нужен рюкзак.
Он принялся спокойно собирать вещи и продукты. Много не возьмешь – скорость передвижения важнее. Если наткнешься на всадников, придется повертеться. Киммеры, скифы, сарматы или другие, о которых история умалчивает, чувствовали себя в степи как дома. Отдельные дозоры охраняли лагеря и стоянки, поселения и курганы – места захоронения усопших и поклонения богам. Неудивительно, что, когда аномалия открывалась, в Гострой Могиле появлялись чужие всадники. Дед рассказывал: в двадцать втором его отец – прадед Макара – Илья столкнулся с всадниками, а потом, собрав самых крепких мужиков, крал в ином мире скот и хлеб для своего села. В том году в Крыму лютовал голод, народ вымирал целыми деревнями, крали детей и торговали человечиной, а госторомогильцам повезло – их спасла аномалия кургана.
Теперь Джордж с Цыганком крадут скот. Хоть Макар их и предупредил, но он знал наверняка – парни сегодня попрутся в зону. Жадность фраеров погубит.
На диване мирно храпел Виктор Ковалев. Сама безмятежность. Оно и понятно – Зотов отмерил хорошую дозу снотворного, устраняя помеху. Наворотил Ковалев дел своим появлением, едва все планы не пошли прахом. Теперь пусть дрыхнет – хватит с него приключений. А то еще, не ровен час, увяжется следом, и носись с ним по ночной степи, как дурень с писаной торбой.
Макар постоял, раздумывая, стоит ли написать другу записку на всякий случай. Взялся за бумагу, достал из заначки в шифоньере деньги. Проснется Кова утром – никого нет. И что? Без денег, без документов. Кто куда пропал – непонятно. А так бабки на проезд до Симферополя и на первое время. Записка, чтобы не ждал Макара назад, если тот не вернется к утру.
– Посидим на дорожку, – пробормотал Макар, опускаясь на табурет.
Рафинад, до этого мирно дремавший в углу у порога, поднялся и неспешно проковылял к хозяину.
– Не грусти, собака. Витек – человек хороший. Я написал, чтобы он к старшему брату Валерке съездил с письмом. Братан обстоятельный, хозяйство не бросит, а такую собаку и подавно.
Курганник поднялся, закинул на плечо перевязь с ятаганом, набросил рюкзак.