Будучи неуверенным относительно классификации графита, автор этих заметок делает предположительный вывод на основании не слишком вразумительных аргументов: «Возможно, наиболее подходящее название для него — ochre nigra, или черная охра».
Но поскольку по многим свойствам вад весьма походил на свинец, его со временем стали все чаще называть латинским словом plumbago. И конечно, название «черный свинец» естественно прижилось в английском языке для описания вещества, которое оставляло гораздо более черный, чем свинец, след, хотя цвет поверхности минерала нельзя было определить столь однозначно. В немецком языке графит называли Bleiweiss, что дословно переводится как «белый свинец», и это название объясняется первоначальным «неверным представлением о графите, как о блестящем металле, представляющем собой разновидность свинца»[78], возможно сродни олову. Сегодня «белый свинец» (или свинцовые белила) — название ядовитого красящего пигмента, содержащего карбонат свинца. Но как бы ни называли графит, история его открытия и применения представляла не только академический интерес для любитетей «анализа источников», по крайней мере, если верить Бекману:
Точное установление продолжительности применения черного свинца в письме может иметь определенное значение для источниковедения, поскольку тогда можно было бы определить возраст манускриптов, написанных или разлинованных с помощью этого вещества, или же сделанных с его помощью рисунков. Я хочу поведать здесь то немногое, что мне известно, чтобы побудить других собрать больше сведений.
Я говорю о карандашах, изготовленных из минерала, который обычно называли plumbago и molibdaena, хотя современные минералоги проводят различие между этими названиями. Минерал для изготовления простых карандашей они называют reissbley, plumbago или graphites… Plumbago… но он не содержит свинца; для названий reissbley>{2} и bleystift>{3} есть лишь то основание, что он оставляет на бумаге следы свинцового цвета. Эти линии долго сохраняются и нескоро выцветают, но при желании их легко стереть. Поэтому черным свинцом можно пользоваться с бóльшим удобством и скоростью, нежели углем, какими-либо земляными пигментами или даже чернилами[79].
Возможно, новаторский труд Бекмана побудил других исследователей к сбору дополнительной информации, но, судя по всему, собирать было больше нечего. По крайней мере, за последующие два столетия им не удалось найти почти ничего. В начале XX века велись дискуссии относительно времени появления самых первых следов карандаша на манускриптах, и немецкий ученый Шонеманн утверждал, что линии, прочерченные «черным свинцом», имеются в старинной рукописи XI или XII века, хранящейся в одной из немецких библиотек