Эльф под ёлкой (Васина, Вудворт) - страница 5

-              Давай одежду сюда, повешу сушиться.

Я взяла снятые вещи в охапку и отнесла к нему.

-              Теперь раздевайся, ляжешь к нему.

-              Как раздевайся?

-              Иринка, лучший обогрев - это тепло другого человеческого тела. Мы сейчас его в баню перенесём и ляжешь на него. Если настоящий мужик - очнётся от близости женского тела. Когда у мужики от желания кровь быстрее бежит, никакого обморожения не будет.

-              Борис Иванович!

-              Что ты как девочка. Об этом в медицинских журналах не пишут, это дедовский проверенный способ. Я же не прошу тебя с ним до конца идти, знаю, что замужем, погладь мужика.

-              Я развелась, - буркнула соседу, но молнию на тёплой куртке потянула вниз. Хорошо, что под низ спортивное бельё одела. На мне шорты и топ, закрытее многих купальников будут.

Сосед задержал на мне взгляд, и выдал:

-              Ну и правильно! С гнильцой мужик был.

Даже возразить чем не нашлась. Жаль, что я это так поздно увидела. Желая скрыть боль, которая ещё периодически грызла внутри, опустила лицо и принялась раздеваться.

-              Я не понимаю, а как бы вы его отогревали, если бы меня не было? - не могла не спросить я, снимая брюки.

-              Заворачивал бы во влажную горячую простыню. Но телом лучше, - тут же добавил он.

«Ладно, что я как маленькая», - сказала себе и стала снимать колготки. Свитер сняла в последнюю очередь, оставшись в одном белье.

Мы перетащили найденного в нагревшуюся баню и положили на широкую лавку. Борис Иванович оставил веники, воду и стопочку из простыней и полотенец, которые положил на верхнюю лавку.

-              А вы куда?

-              Травяной сбор принесу, чтобы хворь никакая не прилипла. Как придёт в себя, выпьете оба. И зайду к тебе, печку растоплю и угля подкину, а то остыло уже всё поди.

-              А может, вы его у себя оставите? - напряглась я, переминаясь и косясь на замёрзшего красавца.

-              Ещё чего! Твой найдёныш, мне некогда с ним возиться, хозяйство. Чем надо - помогу. Ты не мнись, иди, приводи его в чувство. Обморожения у него я не увидел, даже странно, что в себя не приходит.

Он ушёл, а я пошла к незнакомцу.

-              В лечебных целях, - сказала сама себе. Хорошо, что Борис Иванович ушёл, а то я бы всё же сгорела от смущения.

Холодный. Брр... Легла, рассматривая лицо, оказавшееся так близко. Красивый зараза. И кожа на лице чистая и нежная, без следа растительности, хотя давно не мальчик. Я даже дотронулась, обводя мужественные черты лица. Провела по чётко очерченным губам. Кожа на них, как лепестки розы, не обветрена, что странно. Ресницы густые, чёрные и брови тоже, что удивительно, при белых волосах.