– Увидите вы своего попа. Ни куда он не денется.
– Когда, где?– Машинально спросил кавалер, хотя сейчас он хотел спросить её о другом. Совсем о другом.
– Не знаю когда, и не знаю где,– девушка села на кровати потянула к себе нижнюю юбку,– много раз увидитесь вы с ним.
– Точно?
– Да, устала я,– она накинула платье, – пойду.
Обулась, и взялась было за шар, но кавалер, отобрал его у неё:
– У меня останется,– стал прятать его в мешок из синего бархата.
– Зачем это,– вдруг зло сказала Агнес и вцепилась в мешок.
– Затем,– Волков вырвал мешок из рук девицы. И добавил так же зло,– Пошла, мыться и стираться. Быстро.
Агнес и хотела было спорить, да попробуй с таким поспорь. Зло фыркнула, что то пробубнила, и, не прощаясь, выскочила из палатки.
А Волков сел на перину, и не без опаски поглядывал на синий мешок. А потом позвал Ёгана и велел сходить за монахом, он думал, что брат Ипполит, скажет ему что-нибудь. Брат Ипполит был человеком сведущим.
Юный монах оказался занят, посиневший от холодного ветра, он стоял и читал солдатам Святое Писание, тут же переводя его с языка пращуров на имперский. Солдаты Пруффа и Брюнхвальда сидели на мешках, кутались в плащи и одеяла и внимательно слушали монаха. После сожжения колдуна они стали больше говорить с монахом, у них появился интерес, ко всему, что касалось души. Брат Ипполит от души этому радовался. И где мог, читал им Писание.
Кавалер стоял, ждал, ёжился от зимнего ветра, что прилетал от реки и жалел, что не взял плаща. Да и подшлемник был бы сейчас кстати. Наконец монах увидел его, и, закончив чтение, поспешил к рыцарю, шлёпая по ледяной грязи своими скорбными сандалиями.
– Куда деревянные башмаки дел? В сандалиях не холодно?– Спросил кавалер глядя на пальцы босых ног торчащих из сандалий.
– Холодно, но терзания тела укрепляют дух, господин.
– Ты не заболей, смотри.
– Не заболею, господин.
Волков не знал, как начать тот разговор, из-за которого он пришёл к монаху. Они пошли в шатёр, кавалер спросил:
– Хворых в лагере нет?
– Да нет, есть простуженные, но все на ногах, жара нет ни у кого.
– Думаешь, не вынесли мы чуму из города.
– Молю Бога каждый день, думаю, что не вынесли.
Они зашли в тёплый шатер, сели возле печки, кавалер приказал Ёгану согреть вина. И начать разговор не решался, пока сам Ипполит, не задал вопрос:
– Господин, случилось, что?
– Да нет, просто давно мы с тобой не разговаривали.
– Может вы об аутодафе, о колдуне поговорить желаете? Думаете, если в Ланне нас на трибунал вызовут, что будем говорить?
– Говорить будем только правду,– твёрдо произнёс рыцарь.– Нам нечего боятся, ты ведь хранишь записи нашего суда?