Бюсси, не дожидаясь меня, мчался быстрее ветра. Мне были почти понятны его чувства. Не каждый может вынести разговор с родителем на серьезные темы, в которых есть разногласия в корне вопроса. А тут еще и я свалилась на его голову.
Отцы и дети редко сходятся во мнениях. Здесь же и бывшая ссора, и, то, что он снова не прислушался к отцу, к его воле. Я, конечно, не присутствовала при их беседе, но догадаться не сложно о том, что господин де Бюсси старший не захотел приютить в своем доме невестку неизвестного происхождения, да и сын еще изволил жениться без воли отца, не спросив благословения.
Ох, и отчего же мне по жизни так везет?
Луи летел, не разбирая дороги, а я никак не могла его догнать. Конь подо мной был смирный, но быстрый. Не смотря на все усилия, он все-таки уступал скакуну Бюсси и отставал на полтора корпуса от него.
Проскакав в сумасшедшем темпе несколько лье, наконец, Луи остановился. Видимо, выпустил таким образом пар от встречи с отцом.
Я остановилась возле него, дотронулась до руки:
— Луи, все в порядке?
— Да.
— Куда мы направляемся?
И только тут, кажется, он действительно пришел в себя, огляделся. Мы были в какой-то рощице, сквозь редкие деревья просматривались обширные места, занятые виноградниками…
— Не знаю. Наверное, в Париж, — пожал он плечами, — к королю.
Я понимала, как это для него непросто — идти с прошением к Его Величеству, который всегда находил повод, чтобы унизить, высмеять при людно. И ничего ведь ему не сделаешь в ответ, он — король, его на дуэль не вызвать.
Бывают в жизни дни, которые, кажется, что невозможно пережить, но проходит время и все налаживается, нужно только верить, что неприятности — проходят, как дождь за окном, а потом будет солнце. Обязательно будет!
Мне, порой, проще уговорить на что-то свое «Я», чем кого-то настолько же близкого, как Луи. Не нравилось мне настроение любимого, но как его исправить — не знала.
Мы медленно возвращались к тракту, перед выездом в Париж, необходимо было заглянуть к Рене, она, наверняка, волновалась и ждала нас.
По одному виду брата, госпожа де Баланьи все поняла и, ни о чем не расспрашивая, помогла нам собраться в дорогу.
— Луи, мне так жаль, — только и смогла вымолвить она, легко взлохматив ему волосы, когда он целовал ей руку на прощанье.
— Ничего, Рене. Этого следовало ожидать. Ты знаешь, — грустно улыбнулся он.
— Да, и все же… Сообщи мне, как дальше сложатся ваши дела. Хорошо?
— Я напишу тебе, — вскочил Бюсси в седло.
Я обнялась с Рене, как с очень близким человеком, и последовала примеру мужа.