— Чего, спрашивается, гоним? Ну и сидели бы на том постоялом дворе, всё равно Великий князь к обеду через это село бы проехать должен. Так нет, сорвала всех, скачем сломя голову навстречу.
Ирина брату не отвечала. Она достала из дорожной сумки крохотное латунное зеркало и, с трудом ловя отражение своего лица, пыталась подбелить щёки. Дорожные ухабы делали эти попытки мучительными, но Ирина не попускалась. Её сердце рвалось вперед, далеко обгоняя бег коней, и предстать в неприглядном виде перед тем, к кому так стремилось сердце, ей не хотелось. Дюжина вооруженных холопов, скакавших следом за княжичем, делали вид, что их не касается такое нарушение приличий. Да и они хорошо знали как взбалмошный характер своей госпожи, так и её скорый на расправу норов.
Княжич Матвей, ехавший первым, первым заметил и показавшийся из-за дальнего поворота поезд князя. Дорога как раз спускалась в межгорье широким открытым долом, на противоположном краю которого появились сначала несколько всадников, затем целая вереница телег, и, позже, конный строй отряда дружинников: солнце ярко блистало на доспехах, в воздухе трепетало длинное как змея, двуязыкое военное знамя Великого владимирского князя.
Встречные тоже увидели маленькую дружину суздальцев. Сначала один из головных всадников пустил коня назад, куда-то в середину обоза, а затем оттуда в полный скок вылетел всадник на вороном коне и помчался вперёд. Длинный плащ-корзно яркого алого цвета стелился по ветру, концы его вились в воздухе над задними копытами галопирующего жеребца. Княжна Ирина привстала, она ещё не различала лица наездника, но чувства подсказывали ей: он! Навстречу княжне скакал недавний князь московский, а ныне Великий князь владимирский Юрий Данилович.
Обед на двоих Великий князь распорядился подать прямо в светёлку, что уже чуть не сутки служила им временным покоем. Ирина, утомлённая ласками, засыпала и просыпалась, лежала на ложе в счастливой истоме, князь иногда уходил по каким-то делам, видимо, делал распоряжения к завтрашнему отъезду, возвращался… И их снова подхватывал вихрь страсти.
За обедом заговорили и о делах. Поджарый, мускулистый князь сидел обнажённый по пояс, скрестив ноги калачиком, в центре кровати и, отрывая волокна куриного белого мяса, кормил княжну с руки. Она смущалась, глядела на него из-под опущенных ресниц: какой красавец, тридцать семь лет, а в бороде и на курчавых висках ни одного седого волоса.
— Худую весть имею я, Иринушка… — князь вздохнул.
— Да, милый… — теперь, когда после многомесячной разлуки они снова были вместе, никакая весть не могла бы расстроить молодую женщину. Кроме, разве что… Ирина рывком присела рядом с Юрием.