Быстро оглядев зал, она с сожалением не обнаружила старика Виндора. Ругнувшись из-за рухнувших планов, девочка поспешила убраться, пока ее не заметил Неманья. Когда Кора приходила сюда в сопровождении хромого старика, владелец единственного на квартал трактира плотоядно зыркал масляными глазами, но помалкивал. Этот жадный до денег прохиндей за грош удавится, но постоянного, пусть и не особо богатого, клиента, коим считался старик Виндор, не упустит.
Но в этот раз опасность подстерегла ее не в лице Неманьи. Ирма – двадцатитрехлетняя официантка, которая могла за чаевые не только хорошо подать заказанное, но и дать, – несмотря на далеко не старый возраст, была крайне потрепана на вид. Вечно засаленные и зализанные волосы, кривоватый шрам на нижней губе, который она получила на память от неблагодарного клиента, красоты не добавляли.
Непонятно, в какой момент это случилось, но в Коре она увидела конкурентку, из-за чего каждый раз пыталась уесть, а порой и на порог не пустить. Вот и сейчас…
– Че приперлась, коза? – неласково спросила она, уперев руки в бока. – Сиськи отрасти сначала, мокрощелка!
Кора не удостоила ее ответом, хотя и любила поругаться ради забавы, оттачивая свой и без того острый язык. Вместо этого она презрительно сплюнула официантке под ноги и быстро вышла на улицу, пока Ирма не запустила в нее чем потяжелее. Бывало и такое.
Наконец-то ветерок! Выйдя наружу, Кора подбоченилась. Где, о Двурогий, носит этого старикашку, когда он так нужен?! Маме все хуже, и девочка с отчаянием понимала, что придется костьми лечь, но найти денег на врача и лекарство. Опять воровать? Но она пообещала Приске, что больше не станет…
Мысль о деньгах отдалась ноющей ломотой в спине и пощипыванием в сбитых о стиральную доску костяшках. Весь день она сегодня только и делала, что таскала ведра, жамкала неподъемное от воды белье и мучилась, развешивая его на веревках.
Кора задумалась, стоя у входа в трактир, и не заметила новую опасность: из-за угла показалась свора Карима. Зубоскаля и сияя лощеными щеками, справа от него шел Толстый Пит, сын торговца рыбой. Чуть поодаль, слева, ощетинился гнилыми зубами Джамаль. На чумазом лице с дебильной улыбкой не мелькало ни единого проблеска интеллекта. Иногда Коре казалось, что Джамаль легко взрежет брюхо родной матери, точно так же скаля зубы.
– Что, подстилка, жив еще твой брат-калека? Или уже добили, чтобы не мучился? – Карим хохотнул своей шутке.
Кора резко дернулась, как от пощечины. Внутри закипела злоба. Она могла бы плюнуть и убежать, но проморгала момент и теперь была зажата в углу тремя недружелюбно настроенными парнями.