от Дьявола infinum malum, то есть беспредельное зло, от Абраксаса же непреодолимую ни в коей мере жизнь, каковая есть мать доброго и дурного.
Жизнь кажется слабосильнее и меньше, чем summum bonum, посему даже в мыслях трудно представить, что Абраксас во власти превосходит Солнце, кое само есть сиятельный источник всякой жизненной силы.
Абраксас есть Солнце и наравне заглатывающее вековечное жерло Пустоты, всё умаляющей и расчленяющей, жерло Дьявола.
Власть Абраксаса двукратна. Но вы не зрите её, ибо в ваших глазах уравнивается противуположная направленность той власти.
Что говорит Бог-Солнце, есть жизнь, что говорит Дьявол, есть Смерть.
Абраксас же говорит слово досточтенное и проклятое, что есть равно жизнь и смерть.
Абраксас творит истину и ложь, добро и зло, свет и тьму в том же слове и в том же деянии. Оттого Абраксас грозен.
Он великолепен подобно льву во мгновение, когда тот повергает ниц свою жертву. Он прекрасен, как день весны.
Да он сам великий Пан, что значит Всё, и он же малость. Он и Приап.
Он есть монстр преисподней, полип (Polypus (греч.) - многоногий. - Прим. пер .) тысячерукий, воскрылённый, змий извивистый, неистовство само.
Он же Гермафродит низшего начала.
Он господин жаб и лягушек, в воде обитающих и на сушу выходящих, ополудни и ополуночи поющих хором.
Он есть Наполненное, что воссоединяется с Пустым. Он есть святое совокупление.
Он есть любовь и ее умерщвление. Он есть святой и предающий святого.
Он есть светлейший свет дня и глубочайшая ночь безумства. Его зреть - слепота.
Его познать - недуг. Ему молиться - смерть.
Его страшиться - мудрость. Ему не противиться - спасение.
Бог пребывает при солнце. Дьявол пребывает при ночи. Что Бог рождает из света. Дьявол утаскивает в ночь. Абраксас же мир, становление и преходящесть мира. На всякое даяние Бога-Солнце Дьявол налагает своё проклятие.
Всё, что вы ни просите у Бога-Солнце, порождает и деяние Дьявола.
Всё, что вы ни сотворите совместно с Богом-Солнце, даёт Дьяволу сущую силу.
Таков он, грозный Абраксас.
Он есть могущественнейшее Творение, в нём Творение страшится себя самого.
Он есть явленное противоречие меж Творением и Плеромою, в коей заключено ничто.
Он есть ужас сына пред матерью. Он есть любовь матери к сыну.
Он есть восторженность земли и жестокость неба. Не вопрошает он и не отвечает.
Он есть жизнь Творения.
Он есть сущее Отличимости. Он есть любовь человека. Он есть речь человека.
Он есть свет и тень человека. Он есть обманное сущее.
Тут мёртвые завопили, зашумели, ибо они были несовершенны.
SERMO IV
Мёртвые, что ропща заполняли пространство окрест, говорили: Сказывай нам, проклятый, о Богах и Дьяволах.