Теперь Валицкий вел машину медленнее, осторожно объезжая неровности шоссе, мягко тормозя и спокойно прибавляя газ перед подъемами. На прямых отрезках шоссе он то и дело поглядывал в сторону Горчина. Тот сидел ссутулившись, опустив на грудь голову с коротко остриженными, взлохмаченными волосами, густо припорошенными сединой. Он производил сейчас впечатление беспомощного и одинокого существа. Валицкий чувствовал, что это впечатление обманчиво, что рядом с ним сидит человек, о котором спокойно можно сказать, что он представитель не самого худшего поколения, и он смотрел на него озабоченным взглядом, обещая себе щадить его в разговоре, который можно закончить ведь и позднее, хоть бы и через несколько лет, уж где-нибудь он найдет их с Катажиной, здесь или в другом месте. И тот и другая, Валицкий уже не сомневался в этом, а, наоборот, был совершенно уверен, что оба они из тех людей, которые не умеют жить без борьбы, без постоянного ощущения своей принадлежности к делам мира сего.
Они проезжали через какой-то городок. Валицкий внимательно смотрел по сторонам, ища вывеску бара или ресторана. Наконец он увидел рекламу — на большом прямоугольном щите мордастый мужчина с блюдом в руке извещал о «вкусных, обильных и дешевых завтраках, обедах и ужинах», указывая другой рукой, куда ехать. Послушавшись его, Валицкий свернул вправо и проехал полевой дорогой вдоль неогороженного парка к месту, где среди деревьев, на фоне густой зелени, стоял небольшой домик с каменной верандой.
Как только он остановил машину, Михал тотчас же открыл глаза.
— Где мы? — спросил он как будто с испугом.
— Не знаю, но до Н. нам осталось не больше получаса езды. Я думаю, чашка кофе нам не помешает.
— Особенно мне, — улыбнулся Горчин. — Пошли, я угощаю.
— Нет, вы мой гость.
— Ладно, договоримся как-нибудь.
Лесной бар в эту пору был совершенно пуст. Только в глубине, у кухонного окошка, сидели за завтраком несколько человек — водителей рейсовых грузовиков. На их лицах, как слой пыли, лежала усталость. Горчин и Валицкий сели в противоположном углу, у открытого окна.
Спустя минуту подошла молодая девушка, чтобы принять заказ. Горчин рассеянно смотрел в окно, не слушая, что заказывает Валицкий, не обернулся он и тогда, когда тот начал заигрывать с официанткой.
«Ишь какая козочка молоденькая… Стоило бы заглядывать сюда почаще, — думал меж тем Валицкий, присматриваясь к ее стройным ногам с загорелыми икрами и круглыми коленями, выглядывавшими из-под коротенького пестрого платья, — только лучше не к завтраку, а к ужину. И не в таком настроении».