Юрген посмотрел на довольного собой Люттояна и спросил:
— А горка — она всегда такая была? Кругом все ровно и плоско очень.
Немного смутившись, Люттоян потер большим и указательным пальцами нос, с которым ему когда-то чуть не пришлось расстаться, и сказал:
— Гора эта или горка, как ты говоришь, она гора в тысячу тачек. Из-за наводнения.
И он засмеялся от души. Юрген вслед за ним. Наводнения? Это когда могучий Плюмпер выйдет из берегов, что ли? Люттоян ладонью смахнул слезу.
— Да-да, — продолжал он, покачивая головой. Озорство это все, веселья ради. Был у нас тут обер-инженер один, господин Стетиниус, славный человек. Он подсчитал, сколько мне понадобится кубометров. Сам-то я не смог бы. Быстро у него это получилось, раз-два и готово.
Юрген только на минуту представил себе холм, поросший травой, и дом на нем под палящим солнцем и сказал:
— Ничего тут сложного нет. Думаю, что это усеченная пирамида.
— Точно, — сказал Люттоян, усеченная пирамида. Но ведь это тебе не кротовина какая-нибудь.
Да нет, что вы! Если бы он вам тогда формулу подсказал, вы бы и сами это подсчитать могли. Листок бумаги найдется у вас?
Минуту он напряженно подумал и быстро рассчитал несколько вариантов. Формулу, конечно, лучше всего проверять по учебнику. Но в этом доме, стоящем на усеченной пирамиде (из-за наводнения), никаких учебников не водилось. Юргену очень уж хотелось поскорее доказать этому обер-инженеру господину Стетиниусу.
— Все! — сказал он наконец. — Посмотрите. Вот так: v = h/3·(g1+√g1·g2+g3) — и пояснил: — Вам тут только цифры подставить, и все пойдет как по маслу, h — это высота. Верно? A g1 и g2 — это обе плоскости. Сперва надо подсчитать все, что взято в скобки, а потом умножить на одну треть h. Ясно?
— А это что? — спросил Люттоян и попытался своим огромным пальцем мелиоратора и смотрителя дамб и плотин воспроизвести знак квадратного корня.
— A-а, вы про квадратный корень! Наверняка он сам их не высчитывал. Они в справочнике Шюльке приводятся. Его издают с 1895 года. Так в предисловии написано. Были бы у вас формула и справочник, вы все сами могли бы подсчитать.
— Ну ладно, — сказал Люттоян. — Он же это не со зла. Но ты вот скажи, какая у тебя отметка по математике?
— Пять, — ответил Юрген.
Насторожившись, старик посмотрел на него. А немного спустя как бы ненароком, как бы исподтишка спросил:
— А пение?
— Пять.
— Батюшки ты мои! — чуть не испугавшись, воскликнул Люттоян и так долго молчал, что Юргену стало неловко.
— Ты вот скажи мне, — спросил он очень тихо, — у тебя что ж, по всем предметам пятерки?