– Что случилось с тобой?
Мгновение растянулось в ещё одно, и ещё. Когда Яэль, наконец, покачала головой, её белые-белые волосы лезвием сверкнули в свете фар. «Почему? – словно спрашивали её глаза. – Почему ты ещё не знаешь? Почему ты здесь?» Всё в Яэль – спокойствие, молчание, чувства – пронзало Луку, кромсало саму душу.
Почему?
Почему?
Почему ты не можешь стать кем-то большим?
– Я боялся. – Звенья цепочки Луки впивались в шею. Слова казались слишком честными для его голоса. – До сих пор боюсь.
– Страх – это не оправдание, – сказала ему Яэль. – Страх делает нас человеком.
Что ещё Лука мог сказать? В нём не было ничего большего. Губы скривились, растянулись, желая превратиться в усмешку. Хоть что, только бы она перестала смотреть на него так: со льдом (или огнём?), с ненавистью (или любовью?), с бесконечными эмоциями, пульсирующими в этих зрачках.
Она казалась правильной. Казалась такой далёкой. Слишком далёкой, чтобы кто-то такой, как Лука, мог дотянуться.
– Наверное, ты хочешь спать. Мириам сказала, что мы доберёмся до Молотова к рассвету, – сказала Яэль. Руки упали по бокам от тела, волк исчез, поглощённый кожаным рукавом. Она легла на дно кузова, свернувшись в форме буквы С. Через кожу куртки Лука мог рассмотреть позвонки на её спине.
Он понятия не имел, где находится Молотов, но это и не имело значения. Яростная советская фройляйн с глазами из золота была права: он «из любопытства» присоединился к чертовски долгой поездке.
НЕУСЛЫШАННОЕ: ПЕРЕВОД
Разговор I
Мириам: Он знает твоё имя?
Яэль: Лука не похож на других национал-социалистов.
Мириам: Нет. Он мальчик с их плакатов! Тот самый, на которого они смотрят с восхищением.
Яэль: Всё не так. Он не такой.
Мириам: Ты, правда, так считаешь, Волчица?
Яэль (кивая): В нём есть нечто большее. Я видела.
Разговор II
Мириам: Одна болтовня, а хребта нет.
Яэль: Лука дерзок, да, но у него есть и другие черты. Дай ему шанс.
Мириам: Шанс? Разве они давали нам шанс, Яэль, когда запихивали в поезда для скота? Когда набивали номера на наших руках и превращали семьи в пепел?
Яэль: Я помню всё это так же хорошо, как и ты, Мириам.
Мириам: Если бы Лука Лёве был не просто национал-социалистом, он нашёл бы способ вступить в Сопротивление. Он не прятался бы за чистотой своей крови и имени, пока наш народ забивают, как скот.
Яэль:…
Мириам: Я знаю, что права.
Яэль: Я доверяю ему.
Мириам: Доверяешь. Уверена, что только это?
Яэль:…
Мириам: Не позволяй сердцу затмить голову, Яэль. Может, сейчас Лука Лёве и на твоей стороне, но он сбежит, если представится возможность. Такие, как он, заботятся только о своих интересах. В первую очередь, именно поэтому наш мир оказался в таком плачевном состоянии.