Говоров отпрянул, как от пощечины.
И тотчас получил вторую:
– Сколько бы ты ни стучался ко мне в комнату, я не пущу!
Тася не хотела быть безжалостной. Она даже удивилась тому, как резко и холодно звучит ее голос. Но что же делать? Неужели он ничего не понимает?!
Как же все это?.. Ну как же? Раз не получается с женой, так уйди от нее! Забери Лилю и уйди! А так… чтобы и овцы сыты, и волки целы? Но она, Тася, не овца ему! Не служанка, с которой барин потихоньку от жены будет развлекаться, пользуясь ее любовью к дочери, пользуясь безвыходностью ее положения!
Да, в глазах Михаила и любовь, и желание… Но неужели он не понимает, насколько унижает ее сейчас и этой любовью, и этим желанием?!
Нет, видимо, не понимает. Опять тянет руки:
– Тасенька…
– Ой! – раздалось всполошенное.
Это Варвара влетела в кухню – да, увидев их, стоящих рядом, так же стремительно вылетела вон.
Тася представила ворох новых несправедливых упреков, которые обрушит на нее Варвара… и в этот миг кофе со злорадным шипением вырвался из турки, заливая горелку.
– Кофе! – беспомощно вскрикнула Тася, захлопотала, снимая турку, хватая тряпку…
Михаил вышел из кухни, и Тася услышала, как он о чем-то беспечно болтает с Варварой. Вдруг дошло, что он дает время вытереть плиту, скрыть следы оплошности, прикрывает ее от нагоняя, который, конечно, устроит Варвара…
Проворней заработала тряпкой, слабо улыбаясь и качая головой.
Спасибо, конечно, Михаилу, но все равно – не выйдет у него ничего! Напрасно старается! Быть рядом с Лилей – вот что самое важное для Таси. Самое важное на свете!
* * *
Дементий Шульгин не слишком удивился, когда ему позвонила Маргарита Говорова и попросила о встрече. После того как Шульгин, по настойчивой просьбе Михаила, тряхнул своими связями и определил Костю в Суворовское училище, он этого визита даже ждал. Наверняка парень там уже накуролесил (а то, что сын Говорова – великий куролес, Шульгин отлично знал!), ну и Маргарита явилась просить снова тряхнуть связями, чтобы облегчить наказание. Или в лучшем случае станет умолять выхлопотать Котьке внеочередной отпуск…
А что делать? Придется помогать.
Прежде всего ради того, чтобы избавить себя от долгого присутствия этой необычайно уверенной в себе, модно одетой, холеной, высокомерной красавицы.
Шульгин ее недолюбливал и, честно говоря, побаивался. Его раздражали женщины, которые идут по жизни, словно по сцене – в нетерпеливом ожидании цветов, аплодисментов и подарков. Ему стоило великих усилий остановить себя и не сказать Михаилу тогда, в далекие молодые годы, когда тот вдруг задумал знаменитое «похищение», что совершает ошибку и с Ритой еще хлебнет горя. Однако у молодых все складывалось поначалу очень хорошо, и Шульгин порадовался, что не полез не в свое дело, что дурные предчувствия его обманули. Однако после войны – это только слепому не видно было! – отношения у Говоровых пошли вкривь и вкось. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы не понять: дело в Лиле. Да… начудил Михаил… Он никогда не рассказывал Шульгину о том, кто была мать Лили, а тот по обыкновению остерегался вмешиваться в жизнь друга. Предпочитал думать, что Михаил просто пожалел сироту да усыновил. Однако Шульгин понимал, что именно из-за Лили любовь Маргариты к сыну стала не просто истовой, но даже истеричной.