– Я всегда считал, что китайская философия выше японской, – покачал головой Тифонтай.
– Надеюсь, в потустороннем мире эта мысль придаст тебе успокоения, – прохрипел лжекитаец, вытаскивая нож.
– Поигрались, и будет, – решительно заявил за его спиной вышедший из соседней комнаты с двумя жандармами ротмистр Познанский.
Вонг резко обернулся, одновременно замахиваясь ножом, но увидев, что на него смотрят дула трех револьверов, сник.
– Я буду носить цветы на вашу могилу, – пообещал ему купец, – какие предпочитаете?
– Не думаю, что у вас будет на это время, ибо мы скоро там встретимся, – отвечал шпион.
– Ну, хорош по-басурмански говорить, – прервал его унтер, отбирая нож и скручивая руки за спиной.
– Рекомендую вам с самом скором времени покинуть Квантун, – сказал китайцу Познанский, дождавшись, когда Вонга выведут. – Похоже, что здешний климат может оказаться вам весьма вредным.
– Не премину воспользоваться вашим советом, господин ротмистр, – поклонился ему китаец, – если у достопочтенного господина Микеладзе нет для меня других поручений…
– Я как раз передал вам слова Александра Платоновича.
– Я думал, он лично придет за господином Вонгом. Вероятно, его задержали какие-то очень важные дела? Возможно, он наносил визит к племяннице…
– Господин Тифонтай, – из голоса жандарма мгновенно исчезла вальяжность, – у его сиятельства князя Микеладзе действительно есть важные дела, о которых вам знать не обязательно. Мы очень благодарны вам за оказанное содействие и настоятельно рекомендуем покинуть наш богом спасаемый город, а также как можно крепче забыть о некоторых известных вам обстоятельствах. Если вы в точности исполните эти наши рекомендации, то мы в свою очередь забудем о том, что ваше содействие было не совсем добровольным и ранее вы вполне исправно служили нашим врагам. Это понятно?
– Более чем, господин Познанский.
– Честь имею!
* * *
На японских бронепалубниках, разумеется, заметили маневр, проделанный крейсерами противника, и попытались преградить им путь, но не тут-то было. Красавец «Аскольд», подняв бурун, упрямо рвался вперед, увлекая за собой своих товарищей, так что даже тихоходная «Паллада» сегодня почти не отставала от него. Два русских шеститысячника легко разогнали собачек адмирала Дева и ринулись вперед, прокладывая дорогу более легким собратьям и миноносцам. Через два часа стремительного бега они достигли островов Эллиота и, обогнув их, ринулись к месту высадки японского десанта. Все это время их радиопередатчики продолжали забивать искрой японские переговоры, и охранявший караван транспортов адмирал Мису никак не мог понять, что же случилось. Увидев идущие на полном ходу вражеские крейсера, он очень удивился, но тут же двинулся им напересечку. Имевшихся у него сил должно было хватить, чтобы надежно защитить своих подопечных от прорвавшихся легких сил противника. Но тем не менее бой получился тяжелым. Большие русские крейсера, отчаянно маневрируя, атаковали японцев, заставляя их концентрировать огонь на себе, и проложили, таким образом, дорогу остальным. «Боярин» и «Новик» тем временем сцепились с «Сумой» и «Акицусимой» и «Тацута».