Этой же ночью вышли. Запас провизии на три дня, у каждого по четыре-пять гранат-лимонок, да ещё тонкая бечёвка. Илья сам её у старшины роты выпросил. Ставить растяжки – милое дело. За всеми выбранными возможными позициями не уследишь, а «сюрприз» поставить не помешает. Коли взорвётся не снайпер, а наблюдатель или корректировщик артогня, тоже неплохо. Эти специальности воинские тоже любят высокие точки.
Удалось просочиться в ближний тыл, оборудовали себе позицию в двухстах метрах от передовой траншеи. Стрелять в чужом тылу крайне нежелательно, потому что не уйдёшь. Обложат и расстреляют. Лучший вариант – растяжка. Грохнет и поди пойми, может, сам неаккуратно с гранатой обращался? За выбранными позициями наблюдали в бинокль поочерёдно. И никого не видели. То есть проходили немцы, но мимо. Или ошибся Илья в выборе позиции, или снайпер решил сегодня действовать на другом участке. А может – выходной себе устроил по случаю дня рождения? Кто знает его планы?
Но всё же появился у костёла солдат, уже ближе к вечеру. Вокруг прошёлся, внутрь зашёл. Обычно немцы в полуразрушенные здания не заходят, боятся. Стоит рядом взорваться даже небольшого калибра мине, и здание может рухнуть, завалив обломками. И не было солдата долго, около получаса. Периодически мелькал в пустых проёмах окон. Не пустое любопытство у солдата, это точно. Всё же ушёл немец. Как стемнело, Илья с Гавришовым к костёлу поползли, забрались внутрь. Илья фонариком с синим светофильтром, трофейным, костёл осмотрел. Да не весь, а пригодные для стрельбы места. Одно на третьем этаже понравилось. Дыра в толстенной кирпичной стене, как амбразура с широким сектором обстрела, а со стороны позиция стенами прикрыта. Снайпер, невидимый со стороны, может встать, размяться, принять пищу.
– Сержант, ставь растяжки. Одну на лестнице, а вторую у входа в костёл. Только замаскируй.
Сержант хмыкнул, наверное, хотел сказать – не учи учёного, но командиру возражать не стал, себе дороже выйдет.
– Товарищ лейтенант, вы бы вышли из здания, не ровён час.
И то верно! Темно, небольшая ошибка, и оба погибнут. Илья выбрался из костёла, уселся у входа. Да, серьёзно строили культовые сооружения, что православные храмы, что католические костёлы. Толщина стен метра полтора, окна высотой метра три-четыре.
Послышался шорох, в дверном проёме появился сержант:
– Всё, командир! Две растяжки, как приказывали.
– Аккуратно сделал, не приметит?
– Никак нет. Даже пылью присыпал. – Когда от костёла к лёжке возвращались, Илья щедро следы присыпал табаком с перцем. Обычно на передовой собак-ищеек нет, они в тылу, у ГФП, но бережёного бог бережёт, а небережёного караул стережёт.