Наступило утро. Илья сам следил за костёлом, а давешнего солдата не было. Интуицией чувствовал – или снайпер был, или его второй номер. Тогда где они? Позиция не понравилась? Выходит – зря растяжки поставили?
На передовой вяло постреливали. То немец даст очередь из пулемёта, то наши выпустят пару мин, причём по разведанной цели. Но как-то вяло, без энтузиазма. Илья решил ночью ползти к холму и там, среди кустов, поставить несколько растяжек. А потом можно выбираться, а по пути у подбитого немецкого танка установить «сюрприз». Большего предпринять не получится. Снайпер может выстрелить из ДОТа, из траншеи, это его выбор. Илья же с сапёром не может заминировать все возможные места. Было некоторое недовольство собой. Не угадал он возможную позицию стрелка. В обед перекусили всухомятку хлебом и салом, воды попили из фляжки. Илья решил вздремнуть, и так две ночи без сна, а организм не железный. Тем более и предстоящая ночь будет бессонной. Караульным был Иванов. Вырубился сразу, спал крепко, но чутко. Проснулся от лёгкого прикосновения к руке. Не открывая глаз, спросил:
– Чего тебе?
– Немец у святилища.
Сон сразу сняло как рукой. Привстал, бинокль к глазам приложил. Вчерашний немчик, и с ним ещё один, похоже, старший. У обоих винтовки, на ремне через плечо, причём с оптикой. Илья едва себя по лбу не хлопнул. Вот дурачина-простофиля! Немец-то предусмотрительнее его оказался. После обеда солнце на запад уходит, бликов от оптики давать не будет, русским глаза слепить начнёт. Важный момент Илья упустил. Помнил про блики, но полагал – снайпер позицию утром займёт. Немец-то просчитанный, отдохнул и на позицию. Солнце ему в спину светит и все позиции русских как на ладони.
Немцы в костёл зашли. Минута, другая, пятая. И потом взрыв. Несколько птиц от костёла вверх взметнулись испуганно. Очень удачно совпало, что следом за взрывом гранаты в растяжке у немецкой траншеи два миномётных разрыва. И на взрыв в костёле никто внимания не обратил. Со слов Гавришова он ставил две растяжки – на лестнице и на самой позиции. К костёлу до вечера никто не подошёл. Как только стемнело, Илья скомандовал:
– Иванов, за мной.
Поползли к костёлу. Илья внутри включил фонарик. В синем свете на лестнице два трупа видны. Илья у обоих убитых документы забрал, снял оптику с винтовок, благо прицелы быстросъёмные, инструменты не нужны. Прицелы цейсовские, в кожаных чехлах. Илья отдал их Иванову.
– Головой отвечаешь.
Прицелы, личные документы нужны, чтобы подтвердить командованию выполнение задания. Вот теперь – к своим. Иванов сползал за Гавришовым и сидорами, потом всей группой к траншее. То ли дежурный пулемётчик наших стрельбой донял, то ли другая причина была, а наши открыли огонь из миномётов, причём сто двадцатых, по немецкой передовой. Взрывы один за одним и без перерыва около получаса. Немцы в блиндажи попрятались, какое-никакое, а укрытие. Как только взрывы прекратились, Илья скомандовал: