В конце концов он уезжал, и две женщины, которые таились за занавесками, облегченно переводили дыхание. Однако обе они понимали, что долго так продолжаться не может… И поэтому, когда Лиля завела разговор о том, что хочет уехать в Читу, к брату, Тася, как ни горько ей было, поддержала дочь.
А ей было горько… Шульгин привез их с Лилей из роддома, помог устроиться, – и уехал туда, где жил теперь. Где он жил, Тася толком не знала: может быть, в закрытой гостинице, может быть, в таком же закрытом общежитии, может быть, у какого-то приятеля. Он весело объявил, что не хочет травить малышку табачным дымом – а не курить он не может! – поэтому будет регулярно привозить продукты, возить Лилю к врачу, если понадобится, вообще помогать во всем, – но жить пока останется в другом месте.
Лиля обеспокоилась бы тем, что происходит между матерью и ее мужем, однако она была слишком занята собой, своей рассыпавшейся семейной жизнью, – ну и Кирой, конечно! Да и Тасе именно заботы о Лиле и Кире помогали держаться и делать вид, будто ничто иное ее не волнует, однако стоило ей представить, какова будет ее жизнь без этих ежедневных счастливых хлопот, как становилось жутко.
А может быть, Дементий и правда вернется?
Может быть, вернется. А может быть, и нет…
Ну что ж, время покажет. А пока надо сделать все, чтобы Лиля смогла прийти в себя! Здесь Говоров и Родион не дадут ей этого сделать. Значит, она правильно решила: надо уезжать! И Тася покорно помогала ей собираться. Мало того – она даже сама отправилась в агентство Аэрофлота и взяла Лиле билет до Читы.
Стоя около кассы, она не обратила внимания на какого-то высокого мужчину в клетчатой рубашке и белой кепке. Из-под ее козырька за Тасей внимательно наблюдали светло-голубые глаза.
Делая вид, что изучает изменения в расписании, мужчина подошел совсем близко – так что отчетливо расслышал и дату, на которую взяла билет Тася, и номер рейса, и пункт назначения.
Между прочим, привыкнув везде высматривать только Родиона или Говорова, которые постоянно мелькали на горизонте, Тася мало обращала внимания на других людей. А между тем, окажись она повнимательней, могла бы и приметить этого мужчину, который вот уже несколько дней неотступно следил за ней.
* * *
Вещи были уже почти собраны, когда вдруг грянула беда. Тасе позвонили и сообщили, что Шульгин попал в больницу. Он был с инспекцией в новом кафе, открытом облпотребсоюзом, как вдруг в стеклянную витрину с улицы въехал автомобиль, пытавшийся уйти от столкновения с грузовиком.
На счастье, Дементий Харитонович сидел чуть в стороне от этой витрины, не то конец ему пришел бы сразу: был бы четвертован осколками! – однако на него свалился стол, карниз – так что осколков попало меньше.