— Правда?
— Да, дорогой! Я же богата. Адам управлял моим состоянием, а мне выдавал средства «на булавки», а поскольку в моём возрасте, а тем более в Гленорг-Холле деньги тратить было не на что, у меня собралась большая сумма. Я бы купила и второго жеребёнка, но не успела, меня кто-то опередил.
— Боже, и я могу увидеть Золотого прямо сейчас?!
— Конечно! Конюх Саммер все эти годы помогал мне — занимался с твоим любимцем, кормил, выгуливал. Все в поместье знали об этом, но никто из слуг нас не выдал, твой отец так ничего и не узнал. Иди посмотри, кого мы для тебя вырастили.
Чарльз выбежал из кабинета. Он нёсся по террасам цветников, потом через луг. Наконец среди листвы показались розовые стены коттеджа. Тропинка свернула во двор. Дверь в конюшню оказалась открытой, старый Саммер нёс на вилах большой пласт сена. Увидев герцога, конюх обрадовался:
— Вернулись, ваша светлость? Посмотрите на своего скакуна.
Старик посторонился, пропуская хозяина внутрь. В конюшне оказалось всего лишь два денника, и занят был только дальний. В нём, склонив благородную голову, как бы прислушиваясь к голосам людей, стоял изумительно красивый светло-рыжий жеребец.
— Золотой! — тихо позвал Чарльз. Он сам не верил, что конь, видевший его восемь лет назад, сможет вспомнить старого хозяина. Но жеребец тихо заржал.
— Вспомнил, ваша светлость, — растроганно сказал Саммер, — даром что малыш был, а ведь вспомнил!
Герцог обнимал бархатистую шею, шептал Золотому глупые нежности и был счастлив так же, как девять лет назад, когда два жеребёнка от самого лучшего производителя Англии почти одновременно появились на свет в его конюшне.
— Саммер, оседлайте мне его!
Чарльз еле дождался, пока аккуратист конюх закончит проверять подпруги, вскочил в седло и дал коню волю. Золотой не обманул ожиданий: он летел, подобно молнии.
Проскакав вокруг парка, Чарльз вернулся к коттеджу.
— Спасибо, старина! Вы вырастили настоящего победителя. — Растроганный герцог обнял седого конюха. — Переводите Золотого в большую конюшню и занимайтесь только им.
Чарльз вернулся в дом, расцеловал тётку и поделился счастливой новостью с братом. Теперь каждое утро хозяина Гленорг-Холла начиналось с прогулки на Золотом, и все печали исчезали сами собой, оставался лишь ветер и безоглядный простор.
Золотой принёс своему хозяину удачу. Постепенно всё в семье стало налаживаться: Джон оттаивал, он уже подолгу разговаривал с тёткой и даже начал в чём-то открываться Чарльзу. Как же всем троим было хорошо в Гленорг-Холле! Но их маленький тёплый мирок взорвало послание принца-регента. Уже вскрывая печать, герцог знал, что дело неладно. Предчувствия не обманули. Письмо оказалось коротким: