— Мы и так идем по следам в ловушку. Но ты любишь напоминать, что отвечаю за воргов. Посему разнесу ловушку и всех, кто ее строил. Чтоб неповадно было лазить в Цитадель и нарушать порядки. Понятно?
— Как? — не унималась воржиха, поглядывая на мертвеца с явной тревогой и ненавистью, которая вспыхивает красными точками в глазах. — Ты не в том состоянии…
Лотер оборвал ее.
— Все восстанавливается, — сказал он многозначительно. — лекарство Араона работает.
Даже в полумраке коридора, ворг заметил, как Вельда почему-то побледнела.
— Ты… Больше не болен? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Я и не был болен, — бросил полузверь. — Считай, это была военная хитрость. Ты чего печальная? Хочешь за мной ухаживать? Так и быть, позволяю. Хоть сейчас, хоть потом.
Вельда вздохнула так тяжело, будто на нее опустилась тяжесть за проблемы всего мира и произнесла, глядя куда-то в пол:
— Потом вряд ли получится…
Лотер хмыкнул, довольный неожиданной скромностью воржихи, и уже сурово обратился к мертвяку:
— Куда ты там вести собрался? Веди. Только если что…
Он провел большим пальцем по шее, а потом стал показывать, как будет отрывать голову. Но нежить смотрел на это все с той же безразличной обреченностью, и полузверь рыкнул, опустив руки.
Когда мертвяк развернулся и бесшумными шагами направился в темноту, ворги некоторое время оставались на месте. Фалк взирал на вожака с явным вопросом, мол, мы что, поверим этому мясу и пойдем следом? Вельда хмурилась и таращилась в пол, погруженная в свои мысли, а Лотер поскреб подбородок и проговорил мрачно:
— Идемте. Но будьте наготове. Чую, впереди еще много всякого.
— Даже не представляешь, сколько, — странно отозвалась воржиха и приблизилась к Лотеру так близко, что он ощутил ее тепло.
Они двинулись следом. Бледное сияние рун по стенам освещает путь, но впереди все равно темнота, от которой на загривке встает шерсть.
— Не тревожьтесь, — проговорил нежить, будто уловив настроения воргов. — Пока ты нужен, ни тебе, ни твоим спутникам ничего не грозит.
— Как-то не сильно утешает, — проговорил полузверь хмуро. — Кому нужен, и зачем?
— Мне не велено говорить об этом, — отозвался мертвяк.
— Многовато таинственности, — сказал Лотер. — Летающие образины уже напустили тумана. Тоже ваших лап дело?
Мертвяк на ходу воздел тощие длани к потолку и произнес тихо, но так, что все поняли — он жизни не пожалеет ради выполнения поручения, пусть даже второй:
— Всё, к чему прикасается госпожа, священно. Мы служим ей, нашей благодетельнице и заступнице. Всё, что она приказывает — закон.