Он задергался, но Ильва держала крепко. В следующую секунду она резко подалась вперед, рот раскрылся, будто через него собирается втянуть весь его дух, и полузверь с холодком ощутил, как от него словно что-то по частицам отрывается, навечно теряясь в бездне.
— Стой! — раздался тонкий голос откуда-то слева.
Ильва перевела светящийся глаза на нее, Лотер тоже смог повернуть голову. Девушка с рыжими волосами стояла совсем рядом, пальцы сжались на камне в груди, а во взгляде страх и решительность.
— Если ты его убьешь, обещаю, я сделаю это, — произнесла она дрогнувшим голосом.
Лотер не верил, что какая-то девчонка сможет повлиять на выбор темнейшей, но заметил, как лицо Ильвы исказилось.
— Ты не посмеешь, — прошипела она.
— Посмею, — еще более испуганно сказала девушка. — Ты дала мне жизнь, но я не желаю такого дара, если ценой ему будет смерть.
Ильва загудела и проговорила с нажимом:
— Глупая! Ты не понимаешь, какая власть окажется в моих руках. В наших руках!
— Мне плевать.
— О бесконечная ночь! — взвыла Ильва и резко развернулась к Лотеру.
Приблизившись к нему так, что ее лицо расплылось, темная госпожа прохрипела:
— Видишь, что ты творишь, глупец? Ты готов пожертвовать ею ради осколка? Готов отдать ее жизнь за власть? Разве ты больше не желаешь получить Изабель?
Она бросила презрительный взгляд на девушку и продолжила:
— Смотри, ему плевать. Он готов принести тебя в жертву. И для него ты готова погибнуть.
Девушка смотрела на Лотера большими глазами, обрамленными пушистыми ресницами. И в них он видел целый букет эмоций от страха до какой-то непонятной нежности.
— Мне все равно, — ответила она. — Тебе не понять. Я ведь тебе нужна только для того, чтобы выманить осколок у Хранителя. Но я знаю, что подарив мне этот камень, ты отдала часть себя. И я знаю, что после смерти не стану твоей прислужницей.
Глаза Ильвы полыхнули синим пламенем, она завыла так, что задрожал воздух, сухая почва завибрировала, а стеклянный трон стал звенеть, будто сейчас рассыплется.
— Ты требуешь от меня невозможного, — наконец произнесла она гулко.
— Отпусти его, — не отступала девушка, хотя полузверь видел, как дрожат ее пальцы, и чувствовала ее страх.
Рот Ильвы вновь раскрылся, по бесконечной долине прокатился такой вопль, который Лотер запомнит на всю жизнь и будет рассказывать воржатам, как о самом жутком крике в мире.
— О, моя глупая дочь… — провыла она. — Но хорошо, я отпущу твоего ворга. Но ты сделаешь то, что предначертано.
Голова девушки опустилась, будто она добровольно согласилась взойти на плаху.