Хороша была пирушка двух отрядов: дружины Трюггви и небольшого войска Гудреда Эйриксона. Гудред был братом Харальда Второго по прозвищу Серая Борода — двоюродного внука великого конунга Харальда Прекрасноволосого. Эта встреча стоила знатного медопития с объятиями, танцами и прославлениями величайшего из предков.
Проводив пьяных гостей, дружина Трюггви попадала здесь же. Спали прямо в одежде, вповалку, шумно, с благими стонами и руганью сквозь громкий храп, как спят сытые и пьяные мужчины после обильного принятия на грудь… Вечеринка удалась.
…Трюггви проснулся от тревожного ощущения, что по крыше его Длинного дома кто-то ходит.
Молодой конунг приподнялся на локтях, оглядывая спящих. Огромный камин с дотлевающими углями изредка потрескивал. Трюггви усиленно прислушивался к посторонним звукам с крыши… Что за дьявол? Кто это мог быть?.. Внезапно сильная мужская рука ухватила парня за плечо и уложила на место. От неожиданности Трюггви вскрикнул. Хергер-весельчак, лежавший рядом, оказывается, не спал.
— Не шевелись, конунг, — прошептал воин. — Заклинаю тебя внуком Бури, не шевелись.
Трюггви чуть приподнял голову и только тут заметил, что все парни — Уис-музыкант, Етхо-молчун, Ронет, Хельфдан-жирный, Ретель-лучник, Хэлга, Скальд — лежат на спинах, чуть прикрыв глаза, и притворяются спящими, даже похрапывают. Рагнар-хмурый лежал к предводителю спиной, но наверняка наблюдал за входной дверью. По-настоящему спал лишь Хэлтаф-мальчишка.
— Когда они войдут, мы встанем в круг, спиной к спине, посередине зала, — еле слышно просипел Хергер-весельчак.
— Кто это может быть? — не удержался от напрасного вопроса Трюггви.
— Кроме нас и людей Гудреда, в заливе Вик никого нет…
Хергер-весельчак не успел закончить, как ставня незастекленного окна на втором ярусе Длинного дома была вышиблена мощным ударом. В помещение ввалился гигантский воин с огромным двуручным мечом наперевес. Его истошный боевой клич сразу изменил все и навсегда…
По команде великана остальные ставни зала были вышиблены почти одновременно. Через окна в пиршественный зал хлынуло полчище врагов. Дружинники Трюггви, не дожидаясь, пока их убьют лежащими, вскочили с мест и бросились к центру зала. Там на огромных цепях висел чудовищных размеров котел. Но не тут-то было! Нападавшие хорошо знали тактику ближнего боя в помещениях и заранее распределили, кто кого будет убивать.
Трюггви выхватил из ножен меч, но тут же получил удар боевым топором по правой руке. Лезвие топора не попало по кисти, но от удара рукояти меч выпал из руки молодого конунга и зазвенел на каменном полу зала. Увидев над собой занесенное лезвие секиры, Трюггви нелепо поднял полусогнутую руку над головой, будто она могла защитить его. Громадный рыжий воин был уже на замахе, когда из его груди вылез острый конец легкого боевого меча. Черная кровь хлынула изо рта нападающего, и он рухнул прямо к ногам Трюггви Олафссона. Это из жилого помещения в пиршественный зал ворвался верный Вульвайф и вовремя подоспел на помощь своему конунгу.