Она уже управляла четырьмя дарами, и каждый подпитывался ее силой. Киско стала пятой – больше она никогда не захватывала, – и Нова ощутила их нагрузку, но не мешкала ни секунды. Воспользовавшись даром телепатии, она кинулась к разумам незнакомцев и погрузилась прямиком в них.
Это было похоже на полет во время торнадо. Она и раньше использовала дар Киско, но недостаточно часто, чтобы привыкнуть к этому круговороту мыслей и чувств. Страх, мучение, замешательство, сомнение – все это умножилось в восемь раз, и Нова чуть не потеряла разум. Она услышала те же слова, что и Киско, но не поняла их значения. Они ничего не значили, но это были не просто слова. Нова видела их воспоминания – безумную, беспорядочную суматоху, как отражения в кипящей воде. В них царил такой хаос, столько образов, но желанный – или, скорее, нежеланный, последнее, чего она когда-либо хотела – находился среди них. Нова увидела и забыть его уже не смогла, как и что-то исправить.
Слишком поздно.
Она увидела, как жизнь покидает глаза Коры.
Слишком поздно.
Ощутила нож, будто он вонзился в ее сердце.
Слишком поздно.
Нова увидела смерть сестры в собственных воспоминаниях убийцы.
Всегда и навеки слишком поздно.
Она вернула силу Киско. Та ощутила ее как удар и пошатнулась от отдачи чувств Новы. Киско не была готова к приливу таких подавляющих эмоций. Нову трясло. Ее глаза превратились в огненные колодцы. Воздух уплотнился от такой темной тучи, будто ее украли с ночного неба. Комната сотряслась вместе с женщиной. Дорожка завибрировала и пошла волнами. Людям на ней пришлось вцепиться в перила.
– Ты убил мою сестру! – взвыла Нова. Она не использовала клич Веррана, но ее голос звучал так же неистово.
Эрил-Фейн услышал и понял. Он практически ждал этого. Но это не значит, что ему этого хотелось. Если раньше он сомневался, то теперь уверился: он хотел жить. Пускай и не считал, что этого заслуживает, но ему очень хотелось. Эрил-Фейн даже подумал, что сможет наконец освободиться от проклятия Изагол, поскольку, когда он повернулся к своей расплате, его любовь больше ничего не оттеняло, никакие личинки не питались обмякшей плотью. Его обжигало чистой любовью.
Что бы с ним ни произошло, он защитит остальных, как не смог раньше. Азарин, детей. По крайней мере, ему дали еще один шанс.
– Уходите отсюда немедленно, все вы, – сказал он им. – Бегите!
Рядом с ним стояла малютка Спэрроу. Он легонько толкнул ее по дорожке в направлении выхода. Она схватила Руби за руку и потащила за собой, девушки держались за перила, пока пол содрогался под их босыми ногами. Лазло по-прежнему стоял на коленях, Сарай сидела рядом с ним. Эрил-Фейн взял дочь за руку, заставил ее встать и, подняв Лазло, поторопил их: