49. Хорошие девочки не убивают, они умирают
Минья никак не могла оправиться. Была сама не своя. Почувствовать такую легкость – освободиться от тяжести душ, пусть и всего на минуту – это было поразительно. А ненависть-страх-отчаяние! Она даже не подозревала, насколько оно было пагубным, пока чувство не исчезло.
На секунду она познала легкость и тишину, а потом все вернулось ударной волной – души и их сокрушительное отчаяние, отяжелевшее от знания, каково жить без него. Минья пришла в смятение и впервые осознала, какую цену ей приходилось платить каждую секунду за свою магию.
Это было слишком. Эмоции хлынули через край, кружились и стукались о стенки ее разума. Она чувствовала злость из-за предательства собственных людей, бросивших ее на полу в одиночестве. Она чувствовала ужас и бессилие из-за нападения, затаив дыхание от неверия, что ее одолели, выбросили, обездолили.
Когда Минья выигрывала партию, то переворачивала игральную доску, разбрасывая фигурки, чтобы проигравшему пришлось ползать на четвереньках и собирать их. Теперь, впервые за всю жизнь спустившись на землю, стоя босыми ногами не на металле, а на камне, девочка остро ощутила: теперь она проиграла. Нова перевернула доску, и она – одна из разбросанных фигурок. Но кто их соберет?
В голове вспыхнуло воспоминание о том, как Лазло прижал ее к себе, чтобы уберечь от ножей призраков, и к ее кружащемуся в голове вихрю присоединилось новое чувство. Он спас ее. Рискуя собственной жизнью. Он обнял ее. Уже очень, очень долгое время никто не прикасался к Минье намеренно, не говоря уж о том, чтобы обнять ее. И даже сейчас, после случившегося в гуще этих событий, чувство чужих рук, силы и безопасности накрыло ее с головой.
Разумеется, убеждала она себя, он сделал это ради Сарай. Кто захотел бы спасти ее просто так?
В любом случае Лазло здесь нет. Теперь их спасение – ее ответственность. Как всегда. Но что делать? Воздух вибрировал от напряжения. Минья чувствовала, как враги приготовили оружие, сжали исцарапанные пальцы, выдохнули сквозь стиснутые зубы и остро желали выпустить стрелы.
Убить.
Минья чувствовала все. Ненависть людей заговорила, и ее поспешила ответить.
Когда сотни взглядов видят одно и то же, как можно не стать тем, что они видят? Тизерканцы смотрели на детей и видели монстров, и темная часть Миньи ответила на брошенный вызов. Проснулся давний рефлекс: имей врага, будь врагом.